Moldavian Studies

МОЛДА ВИЯ [Республика Мол дова (РМ); молдав. Republica Moldova], гос во в Юго Вост. Европе. На за паде граничит с Румынией, на севере, востоке и юге -с Украиной (общая протяженность границ -1906 км). Территория -33 843,3 кв. км. Сто лица -Кишинёв (532,5 тыс. чел.; перепись 2014 г.). Крупные города: Тирасполь (133,8 тыс. чел.; оценка на 2014 г.), Бэлць (Бельцы; 97,9 тыс. чел.; перепись 2014 г.), Бендеры (др. названия -Бендер, Тигина; 91,9 тыс. чел.; оценка на 2014 г.), Рыбница (47,95 тыс. чел.; оценка на 2014 г.), Унгень (Унгены; 30,2 тыс. чел.; оценка на 2014 г.), Кахул (Кагул; 28,7 тыс. чел.; перепись 2014 г.), Дубоссары (Дубэ сарь; 25,1 тыс. чел.; оценка на 2014 г.), Сорока (Сороки; 22,2 тыс. чел.; пере пись 2014 г.), Орхей (21,1 тыс. чел.; перепись 2014 г.). Офиц. язык -мол давский (румынский). (С т. зр. линг вистики молдавский и румынский являются одним языком, обознача емым 2 разными лингвонимами. Со гласно Декларации о независимости, название офиц. языка -румынский, согласно Конституции РМ -мол давский. Конституционный суд РМ признал приоритет Декларации, но оставил в силе и название согласно Конституции.) Административно территориальное деление: 32 райо на, 5 муниципиев (Кишинёв, Бель цы, Бендеры, Комрат, Тирасполь) и 2 автономно территориальных образования: Гагаузия (Гагауз Ери; адм. центр -Комрат) и левобережье Днестра, фактически контролируе мое Приднестровской Молдавской Республикой (ПМР) -самопровоз глашенным гос вом с неурегулиро ванным статусом (свыше 12% тер ритории М.; население -475,7 тыс. чел. (перепись 2015 г.); столица -Тирасполь; офиц. языки -молдав ский, русский, украинский; в адм. отношении включает 5 районов и 2 города республиканского подчине ния -Тирасполь и Бендеры).

Дзярнович Олег, Бырлэдяну Виржилиу, Тимошенко Леонид. Сны о Византии? Место цивилизационного и культурного наследия Византии в регионе Пограничья Центрально-Восточной Европы. Вильнюс: ЕГУ, 2014. 332 с.

Византийское наследие стоит у истоков формирования христианской и письменной культуры на землях Беларуси, Украины и Молдавии (IX–XII в.). В дальнейшем это влияние не было столь непосредственным, но как политический и геокультурный фактор продолжало воздействовать на регион между Балтийским и Чёрным морями. Так продолжалось и после падения Византийской империи в середине XV в. Особенно сильно это влияние проявилось в религии и письменности.
Монография авторов-исследователей из Беларуси, Украины и Молдовы провоцирует вопрос: насколько историко-культурные традиции могут влиять на актуальный цивилизационный статус и геополитический вектор развития сообществ
региона Восточно-Европейского Пограничья?

Dreams of Byzantium?
The Place of Byzantium’s Civilizational and Cultural Heritage in the Borderland Region of Central and Eastern Europe

Summary

Byzantine heritage stands at the origins of the Christian and literary culture in Belarus, Ukraine and Moldova (the 9th -- 12th centuries). During the next centuries, this influence was not so straight, but continues to affect the region between the Baltic and Black Seas as a political and geo-cultural factor. This persisted even after the fall of Byzantine Empire in the middle of the 15th century. Especially evident this influence was manifested in the field of religion and literature.
Meanwhile, was elaborated the opposite concept about eternal social conservatism, mannerisms and generalized-spiritualistic character of culture, intriguing political tradition of Byzantium. Particularly strong were these representations in the civilizing “competitive” part of Europe – the Latin. The lively split between these two opinions, between these two attitudes, was directly held throughout the region of Central and Eastern Europe Borderland. “Unexpectedly”, the problem of the “Byzantine heritage” was actualized in the 19th centuries – the epoch of national projects. In the 20th centuries, the Byzantine issue gained new, already political connotations. The images of “high” or “despicable” Byzantium became journalistic clichés behind which often conceal the author’s political sympathies.
The monograph is elaborated by three researchers – from Belarus, Ukraine and Moldova and elucidates the question of how historical and cultural traditions were able to affect the civilising status and geopolitical vector of Central and Eastern-European Borderland communities’ development.

The present paper explores family relations captured in the judicial archives of the civil and ecclesiastical courts of Wallachia and Moldavia in the eighteenth century. A simple perusal of archival documents reveals a number of ethnic groups and confessions trying to build a future for themselves, utilizing the economic, social and institutional resources of their host countries (Wallachia and Moldavia).New families were recomposed through divorce and remarriage. Judicial and family
archives, largely unpublished, are a goldmine for analyzing this topic across ethnic and religious groups. Personal documents, such as last wills, dowry lists, and probate inventories are supplemented by the significant number of trial records (divorces, family courts, bigamy trials, seduction and rape trials). They all represent a crucial basis for investigating the discourses surrounding recomposed families.

Crearea și impunerea așa-numitei limbi moldovenești a reprezentat o problemă politică începând cu anul 1924, anul înființării de către autoritățile sovietice a Republicii Autonome Sovietice Socialiste Moldovenești din stânga Nistrului. Obiectivul creării unei noi limbi ca act de voință politică a fost acela de a provoca o ruptură identitară între populația românească din Basarabia și restul spațiului cultural românesc. Articolul de față urmărește stabilirea și evoluția acestor obiective politice în spațiul lingvistic pe parcursul secolului trecut, începând cu lansarea ideii unei limbi moldovenești separate de limba română, intervenția politică permanentă necesară pentru menținerea acestei separări până la mișcarea națională de la sfârșitul Uniunii Sovietice și păstrarea cu sprijin politic a conceptului de limbă moldovenească în fostul stat sovietic Republica Moldova.

І як без докорів сумління діяли партійні органи, які, незважаючи на те, що не мали можливостей приймати людей, продовжували агітацію. Так, Жовтневий райком партії на Одещині зобов'язав усіх голів колгоспів, секретарів парторганізацій організовувати від імені колгоспників надсилання листів-запрошень селянам за місцем їх проживання; надсилати представників колгоспників для вербування переселенців. Їм обіцяли, що їх чекає зоране поле, городи, які засіяні, Але, насправді, все було по-іншому .

Nouvelles données sur les peintures restaurées de la nef de l’église de l’Ascension à Lujeni.

Le présente article vient de compléter une étude antérieure sur le peintures de la nef de l’église d’Ascension de Lujeni (village á la proximité du ville Cernăuți/Černivci, Bucovine du Nord, qui a fait partie de la principauté de Moldavie, actuellement en Ukraine), datée entre 1453 et 1456, après la finalisation des travaux de restauration dans cette espace.  Le dégagement des ces peintures sur les parois sud et nord de la nef, ainsi que sur l’archivolte de l’arc de triomphe, dans des plupart des cas, a confirmes notre suppositions précédente sur le programme iconographique générale. Sur le parois sud, ont retrouve dans le registre de la théorie des saints, près de l’iconostase, les Sts. Empereurs, Constantin et Hélène, dans une rédaction iconographique assez rare, pas soutenant la Vrais Crois, mais représentés en attitude de prière devant elle. Plus loin, sur la direction vers l’ouest, sont figurés les Sts. Théodores, face en face, en prière devant Christ représenté dans l’arche du ciel, un petit fragment d’un autre saint guerrier, et enfin la demi-figure d’un dernière, près du parois de l’ouest. Le suivent registre, contient les images des saints évêques, représentés en médaillons (trois de chaque coté de la fenêtre dur le paroi sud, et un fragment prêt de l’iconostase sur le paroi nord). Dans le deuxième registre des Passions, sur le paroi sud sont présentées les scènes de La mise en (l’ascension sur la croix) croix de Jésus et Le Crucifiement. L’enchaînement de scènes de ce cycle, qui contenue sur le paroi d’ouest avec les scènes: La  descente de Croix,  La mise en tombeaux et la Résurrections (Descente dans les limbes), ainsi que le fragment de la scènes prêt de l’iconostase, nous dirige vers l’identification de la dernière scène sur le paroi nord avec L’incrédulité de saint Thomas, et donc, avant elle, Les Myrophores (Saintes Femmes) au Saint Sépulcre ou L’Apparition de Christ aux Myrophores. Malheureusement, le première registre des Passion ne contienne pas des fragment offrent des possibilité d’identification, donc ont reste aux connaissances antérieures, de ce qu’on vois sur le paroi de l’ouest: Baiser de Judas, Jésus devant Pilat et la Flagellation (?). Sur l’archivolte de l’arc de triomphe, on vois encore la partie inferieure du l’Hétimasie, avec les figures de la Vierge et St. Jean Baptiste (?) et deux anges.