ЛИЧНОСТИ

     Первые библиотеки являлись составной частью культовых, религиозных учреждений. Первыми библиотекарями были жрецы – хранители и передатчики людям божественного, духовного слова, позволяющего воссоздать истинную, полноценную картину мира. Спецификой этой профессии и сегодня остается ответственность за предоставление человеку всей полноты информации, многообразия научных, художественных, религиозных идей и ценностей.
 
     Вот некоторые имена известных библиотекарей разных веков.

Каллимах | Эратосфен | Клавдий Птолемей | Ярослав Мудрый | Евфросиния Полоцкая | Ричард де Бери | Антонио Мальябекки | Готфрид Лейбниц | Иоганн-Даниил Шумахер | А.И. Богданов | Джакомо Джироламо Казанова | Х.А. Чеботарёв | Н.П. Румянцев | Антонио Паницци | А.Н. Оленин | В.С. Cопиков | И.А. Крылов | А.Х. Востоков | Н.И. Лобачевский | А.Ф. Смирдин | А.Д. Чертков | М.А. Корф | В.Ф. Одоевский | К.М. Бэр | В.В. Стасов | Н.Ф. Фёдоров | П.И. Бартенев | В.И. Межов | Мелвил Дьюи | Н.М. Лисовский | Н.А. Рубакин | К.Н. Дерунов | В.И. Срезневский | А.А. Покровский | Л.Б. Хавкина | Б.С. Боднарский | Удо Георгиевич Иваск | Н.В. Здобнов | П.Н. Берков | Хорхе Луис Борхес | М.И. Рудомино | М.В. Машкова | С.В. Житомирская
 

Каллимах	Каллимах      Поэт и ученый Каллимах (предположительно 310-240 гг. до н.э.) родился в провинции, юношей приехал в Александрию, был учителем, писал стихи и входил в местный кружок поэтов. Обратил на себя внимание царя Птолемея II, был приглашен ко двору и назначен на один из высоких постов в Александрийской библиотеке. Каллимах проработал в ней более 20 лет и пользуясь ее материалами, написал более 800 научных сочинений по истории, грамматике. Его считают создателем нового, «александрийского» направления в поэзии. Уникальный труд Каллимаха – «Таблицы тех, кто просиял во всех областях знания, и трудов, которые они сочинили». Этот каталог (который, к сожалению, не дошел до нас) состоял из 120 томов. В нем представлены основные произведения греческой литературы и биографии их авторов. Если автор не был известен, Каллимах старался узнать его имя. Если не было заглавия – он его сочинял. Это был один из первых библиографических трудов, и Каллимаха называют отцом библиографии.
Эратосфен	Эратосфен      Эратосфен (III в. до н.э.) считается одним из выдающихся ученых и писателей эллинистического мира. Он родился в провинции, в молодости много путешествовал, занимался философией и литературой. Почти два десятилетия он провел в Афинах, где еще прочны были традиции античной культуры. Приехав в Александрию, стал учеником Каллимаха. С 235 г. Эратосфен – глава Александрийской библиотеки и остается им свыше 40 лет, одновременно занимаясь науками – филологией, хронологией, математикой, астрономией. Он был также воспитателем наследника престола.      Эратосфен считается основоположником географии, он ввел в оборот само название этой науки, разработал методику составления географической карты. Его предположение, что если плыть от Гибралтара на запад, то можно доплыть до Индии, через много сотен лет косвенным путем достигло Колумба и подсказало ему идею его путешествия. Составляя карту мира, Эратосфен одним из первых попытался измерить окружность Земли с учетом ее шарообразной формы. Именно он разработал современный календарь, который по имени Юлия Цезаря называется юлианским. Опираясь на составленный им список олимпийских победителей, ученый составил хронологическую таблицу, в которой все известные ему политические и культурные события датировал по четырехлетним периодам между олимпиадами; впоследствии она стала основой многих хронологических исследований      Жизнь Эратосфен окончилась трагически: он ослеп и – лишенный всех своих должностей – уморил себя голодом.
Клавдий Птолемей	Клавдий Птолемей      Во II в. н.э. в течение многих лет библиотекарем Александрийской библиотеки был Клавдий Птолемей. Это ученый, создавший систему мира, которая почти без изменений просуществовала около 13 столетий. Его основное сочинение – «Великое математическое построение в ХIII книгах» – венец античной астрономии. Он создал также модель наблюдаемого движения небесных тел.
Ярослав Мудрый	Ярослав Мудрый – создатель первой крупной библиотеки на Руси Ярослав Мудрый (около 978–1054), великий князь киевский (с 1016 г.), вошел в историю как выдающийся политический деятель XI века, автор первого на Руси кодекса законов «Русская правда». Ярослав, сын Владимира I Святого и полоцкой княжны Рогнеды, от рождения был парализован. Но, согласно летописи, внезапно, при сильнейшем нервном напряжении, в гневе на отца за изгнание матери, – князь преодолел свой недуг; однако всю жизнь он оставался хромым. С раннего детства Ярослав пристрастился к книгам, тем более, что из-за болезни не мог предаваться подвижным забавам. При правлении Ярослава большинство владык Европы стремились дружить с Русью, породниться с князем. Дочерей он выдал за правителей Норвегии, Франции и Венгрии; сестру – за польского короля; сыновей женил на византийской царевне и немецких княжнах. Огромные средства князь щедро тратил на украшение Киева – были построены Золотые ворота, величественный храм Святой Софии и другими постройками. Открылось училище, где одновременно обучались грамоте 300 мальчиков. Знаменитая библиотека Ярослава Мудрого была основана в 1037 г. в качестве книгохранилища в Софийском соборе, который был центром духовной и культурной жизни государства. В его многочисленных помещениях работали школы, мастерские переводчиков и переписчиков. Вокруг стены собора были расположены помещения для проведения народных собраний (вече), на которых обсуждались основные проблемы внутренней и внешней политики. Политические и культурные связи страны были широкими. С разными целями сюда ехали люди из Германии, Византии, Италии, южнославянских стран; многие везли с собой книги. Переводились и переписывались книги и рукописи, привезённые на Русь послами, путешественниками, монахами, приглашёнными мастерами. Писцы не только копировали и переводили с разных языков, но и составляли так называемые «изборники» – из разных зарубежных книг переписывали отрывки; писали и собственные, оригинальные сочинения (публицистические и литературные). Ярослав был настоящим полиглотом, поэтому сам мог принимать активное участие в этой кропотливой и тяжелой работе. Князь собирал библиотеку в течение примерно 25 лет. Никаких описей, каталогов, или же просто списка книг, хранившихся в библиотеке, до сих пор не найдено. Что касается количества книг, то в разных источниках можно найти самые разные цифры – от 500 до «многих тысяч». Тексты писались на дорогом и редком пергаменте, или, как тогда он назывался, «пергамине», «харатье». Он выделывался из кожи телят или молодых овец. Для написания книги среднего размера требовалось чуть ли не целое стадо телят. Оклады рукописных книг были украшены золотом и серебром, драгоценными каменьями – алмазами, изумрудами, топазами и жемчугом. Любая рукописная книга была подлинным шедевром и имела свой неповторимый облик. Книгописная мастерская и библиотека сыграли огромную роль в просвещении Руси, не меньшую, чем сама София, в распространении и утверждении христианства. Книги, созданные в её стенах, послужили основой для появления новых библиотек. У историков нет единого мнения о судьбе этой библиотеки. Следов её до сих пор не обнаружено, но нет и свидетельств её гибели. Одни считают, что книги разошлись по библиотекам храмов и монастырей; другие предполагают, что они спрятаны в тайных подземельях Киева. Некоторые книги увезла во Францию как приданое младшая дочь Ярослава Мудрого, Анна Ярославна, жена французского короля Генриха І, королева Франции. Рукописное Евангелие, привезенное ею, стало знаменитым под названием Реймское Евангелие; семь веков все французские короли, вступая на престол, присягали именно на этой древней книге. Другие книги могла быть переданы в качестве приданого другим дочерям, также ставшим женами представителей правящих династий Европы. Умер великий князь Ярослав Мудрый 2 февраля 1054 г. в Киеве.
Евфросиния Полоцкая	Евфросиния Полоцкая Евфросиния Полоцкая (1102–1173) – выдающаяся просветительница периода Древней Руси. Можно считать её создательницей первых школьных библиотек на Руси. Евфросиния (до пострига носившая имя Предслава) родилась около 1101 г. (не позднее 1104). Она была дочерью полоцкого князя Георгия (Святослава) Всеславича и праправнучкой святого равноапостольного князя Владимира. С детских лет она овладела грамотой, читала Псалтирь, Священное Писание и другие духовные книги. Науки давались ей очень легко. Вскоре молва о красоте и образованности Предславы разнеслась «по всем градам», и в Полоцк, к князю Святославу-Георгию зачастили сваты. Многие князья просили руки Предславы, однако все предложения о браке она отвергала, желая стать монахиней, несмотря на несогласие родителей. Княжне исполнилось 12 лет, когда родители решили выдать её замуж за сына некоего известного своим богатством правителя. Её ждала обычная для женщин такого круга судьба: рождение и воспитание детей, домашние заботы, ожидание своего господина-князя из походов. Когда родители узнали, что дочь променяла княжеские палаты на монашескую келью, они умоляли ее вернуться назад. Но Предслава осталась в монастыре под именем Ефросиньи. Втайне от родителей она приняла постриг. С разрешения полоцкого епископа Ильи она поселилась в Софийском соборе, где «начала книги писать своими руками». Процесс переписывания книг был очень трудным: писали на пергаменте, буквы скорее рисовали, а не писали. Начальные «буквицы» и названия глав выводили с орнаментом, с изображением растений или животных. Этим тогда занимались исключительно мужчины, в основном монахи. Уже одно то, что за такой тяжёлый труд взялась молодая женщина, было подвигом. Евфросиния не только переписывала книги, но и составляла летописи, переводила с греческого и латинского языков, писала стихи. При монастырях существовали мастерские по переписке книг и библиотеки, где собирались, в основном, церковные книги, а также «Изборник Святослава» (1073), Полоцкая летопись, византийские хроники. Будущих писцов обучали грамоте. Первые два-три года учила читать, писать и считать, петь молитвы. Во втором цикле обучения изучали церковнославянский, греческий и латинский языки, основы медицины, риторику, природоведение. В библиотеке должны были быть книги и по этой тематике. Обучали будущих писцов также благочестию и «хорошим манерам». Вблизи от Полоцка Ефросинья основывает женский монастырь (не позже 1128 г.), а спустя некоторое время учреждает ещё одну обитель – мужскую. Монастыри, основанные Ефросиньей Полоцкой, стали центрами образования в Полоцком княжестве. При них работали школы, библиотеки, иконописные и ювелирные мастерские, богадельня. Действовали мастерские по переписке книг – скриптарии. Один мастер делал цветные буквицы, второй – миниатюры, третий – переплёты. Разделение труда не только значительно увеличивало число книг, но и повышало их художественный уровень. Книги расходились по всей Полоцкой земле, их читали, по ним учились дети. Её школы были передовыми для своего времени и по программе обучения, и по составу учеников, и по методам воспитания. Высокообразованная игуменья расширила рамки существовавшей программы. Преподавали чтение, письмо, нотную грамоту, большое внимание уделялось истории. Большинство учеников были детьми простых горожан, и, благодаря педагогической деятельности Ефросиньи Полоцкой, значительная часть населения Полоцка была грамотной. Для тех времён, когда и в княжеском роду не все женщины получали образование, это была деятельность, достойная святой. На склоне лет преподобная, предчувствуя скорую кончину, совершила паломничество на Святую Землю. В Иерусалиме Ефросинья, обессиленная долгим путешествием, заболела и скончалась 24 мая 1173 г. Тело почившей, согласно завещанию ее, было погребено сопровождавшими её родственниками в обители преподобного Феодосия, на паперти храма Пресвятой Богородицы. В 1187 г., после завоевания Иерусалима султаном Саладином монахи вынуждены были возвратиться на родину. Евфросинья была перезахоронена в Федосьевой пещере Киево-Печерской лавры. В 1910 г. мощи преподобной были привезены в Полоцк. В 1922 г. Рака была вскрыта, мощи стали экспонатом Витебского краеведческого музея. Во время немецкой оккупации верующие перенесли нетленные останки преподобной в Свято-Покровскую церковь Витебска, а в 1943 г. мощи возвратились в Полоцкий Спасо-Евфросиниевский собор.
Ричард де Бери	Ричард де Бери      В течение нескольких лет хранителем университетской библиотеки в Оксфорде был государственный и церковный деятель, воспитатель будущего английского короля Эдуарда III Ричард де Бери (1287-1345). Владелец одной из лучших частных библиотек Англии, он отыскивал в английских монастырях рукописи, забирал их (с разрешения короля) или отдавал переписывать. Бывая с дипломатическими поручениями в Италии, Германии, Франции, посещал книгохранилища и приобретал там книги для своей библиотеки. Ричард де Бери – автор знаменитой книги «Philobiblon» («Любокнижие»), старейшего памятника библиофилии средневековья. Он передал эту книгу вместе со всей своей книжной коллекцией в 1500 томов в библиотеку Оксфордского университета.
Антонио Мальябекки	Антонио Мальябекки      Антонио Мальябекки родился во Флоренции в 1633 году. Его родители были настолько бедны, что не могли дать сыну никакого формального образования, и мальчишка стал учеником местного торговца фруктами. Свободное время Мальябекки проводил в лавке, стараясь расшифровать то, что написано в листовках и газетах, в которые было принято заворачивать товар. Он чувствовал, что незнакомые каракули таят в себе иной, волшебный мир. Сосед-книготорговец заметил, с какой страстной тоской разглаживает и рассматривает мальчик макулатурные рукописи, и позвал его к себе в ученики. И Мальябекки очень скоро смог распознавать, запоминать и различать все имевшиеся там книги. С помощью своего нового хозяина мальчик, в конечном счете, научился читать как следует, и начал сочетать свое только что обретенное умение с феноменальными методами запоминания, которые позволяли ему фиксировать в голове почти все прочитанное от начала до конца (включая знаки пунктуации).      Мальчик оказался настолько способным, что ученые Флоренции ходили смотреть на него, как на чудо. Он просто не умел забывать. Раз увиденное или услышанное запоминалось ему навсегда. На пороге его юности было уже трудно определить, чего он не знает. Что бы ни спросили, он тотчас отвечал, называл и имя автора, и название книги, и страницу, где содержался ответ на заданный вопрос.      Об Антонио Мальябекки пошла такая слава, что флорентинский герцог назначил его хранителем библиотеки Лауренциана, которая была одной из самых больших и знаменитых в те времена. Чтобы как-то совладать с огромным объемом материалов, Мальябекки решил развить свою способность к быстрому чтению. Современники вспоминали, что ему было достаточно один или два раза «мазнуть» страницу взглядом, и он запоминал ее целиком к великому изумлению тех, кому дано было наблюдать это зрелище. Утверждалось, что ему удалось прочитать и запомнить все содержимое огромного книгохранилища. Но это его уже не удовлетворяло; он раздобыл каталоги всех крупных европейских библиотек и разложил их содержание по своей необъятной памяти. Говорят, однажды Великий герцог заинтересовался какой-то книгой, и случившийся рядом Мальябекки тут же откликнулся: «Достать эту книгу невозможно. Существует она в одном-единственном экземпляре, и тот находится в библиотеке султана. От входа направо, во втором шкафу, седьмой фолиант».      В доме его книжные завалы начинались уже у порога, передняя была забита ими до потолка, в комнатах громоздились книжные башни и змеились книжные редуты – да так густо, что было некуда сесть и негде ходить; между книгами пролегала лишь узкая тропка, позволявшая пробраться из одной комнаты в другую. И Мальябекки знал все свои книги, знал, какую часть какой груды надо переложить, чтобы достать нужное ему сочинение.      Чем больше он читал и запоминал, тем быстрее был способен читать и тем больше мог запомнить. Молва утверждала, что в преклонные годы он имел обыкновение лежать в постели, окруженный фолиантами, каждый из которых проглатывал менее чем за полчаса, сразу запоминая прочитанное, – и так до тех пор, пока не засыпал.      Мальябекки жалел время на все, что отрывало его от книг, экономил на сне, одевании, на мытье. Рубашку он не стирал и носил, пока она на нем не сгнивала, да и вся его одежда от долгого ношения превратилось в лохмотья, шляпа прохудилась и пропускала дождь, шейный платок стал грязно-желтым от табачного дыма.      И как пристало истинному книгоглотателю, сам он почти не ел: дневной рацион его составляла пара яиц и осьмушка хлеба. И напрасно Великий герцог предлагал ему покои, уход и питание в собственном дворце, Мальябекки ускользал из расставленных ему сетей почета, упорно оставаясь в своей нищете и среди своих книг.      Мальябекки умер в 1714 году, когда ему был 81 год.
Готфрид Вильгельм Лейбниц	Готфрид Лейбниц      Готфрид Вильгельм Лейбниц (1646–1716) – немецкий философ, математик, физик и изобретатель, юрист, историк, языковед, астролог. Родился в 1646 г. в Лейпциге. Отец Лейбница, известный юрист, умер, когда мальчику не исполнилось и семи лет. Мать, заботясь об образовании сына, отдала его в школу Николаи, считавшуюся в то время лучшей в Лейпциге. Готфрид целыми днями просиживал в отцовской библиотеке.      Пятнадцатилетним он поступил в Лейпцигский университет. Официально числясь на юридическом факультете, посещал также лекции философии, математике и по другим предметам. В 18 лет Лейбниц получил степень магистра словесности и философии, а в 20 защитил докторскую диссертацию «О запутанных делах». Затем он избрал карьеру придворного, отказавшись от предложенной ему должности профессора, однако продолжал активно заниматься наукой.      В 1667 году Лейбниц отправился в Майнц к курфюрсту, который пригласил ученого принять участие в составлении нового свода законов. В течение пяти лет Лейбниц занимал видное положение при майнцском дворе, а в 1672 г. выехал во Францию с дипломатической миссией, имея также желание познакомиться с исследованиями Ферма, Паскаля и Ньютона. В 1876 г. он принимает приглашение герцога Иоганна Фридриха и приезжает в Ганновер.      С 1676 г. до конца жизни Лейбниц – историограф и тайный советник юстиции при дворе ганноверских герцогов. Он исполнял здесь также должности астролога (в частности, составлял гороскопы) и библиотекаря Придворной библиотеки в Вольфенбюттеле (она являлась тогда самой большой в Европе и мире). Лейбниц руководил этой библиотекой с 1690 г. на протяжении 23 лет совмещая эту деятельность с руководством Придворной библиотекой в Ганновере. Именно здесь ему удалось воплотить многие свои библиотечные идеи.      Здесь же он встретил свою будущую возлюбленную, Софию Шарлотт, дочь ганноверской герцогини. Тогда ей было 12 лет, и она была его ученицей. Четыре года спустя девушка вышла замуж за бранденбургского принца Фридриха III, будущего короля Пруссии Фридриха I. О Лейбнице она сохраняла воспоминание как о дорогом, любимом учителе, между ними началась переписка, затем встречи. Основание Бранденбургского научного общества (позднее – Берлинская Академия наук) в Берлине в 1700 г. окончательно сблизило Лейбница с королевой. Лейбниц был назначен первым президентом Общества.      В 1697 г. Лейбниц впервые встретился с Петром I, предпринявшим путешествие в Голландию для изучения морского дела. Тогда Лейбниц набросал проект реформы образования и проект учреждения Петербургской академии наук. Осенью следующего года Петр прибыл в Карлсбад. Во время этого путешествия план Академии наук был выработан Лейбницем во всех подробностях.      Лейбниц стремился синтезировать всё рациональное в предшествующей философии и новейшее научное знание на основе предложенной им методологии, важнейшими требованиями которой были универсальность и строгость философских рассуждений. Его философская система – монадология – основана на представлении о физическом мире как чувственном выражении мира монад – первоэлементов истинного, умопостигаемого мира. Он развивал учение об относительности пространства, времени и движения, сформулировал закон «сохранения живых сил», явившийся первой формулировкой закона сохранения энергии.      Лейбниц предвосхитил принципы современной математической логики, был одним из создателей дифференциального и интегрального исчислений, двоичной системы счисления. Он сконструировал первую механическую счетную машину, способную производить сложение, вычитание, умножение и деление.      Идеи Лейбница в области астрометеорологии не утратили своего значения до наших дней; именно он впервые указал на связь между колебаниями в показаниях барометра и погодой.      Библиотечная деятельность Лейбница была гораздо шире, чем деятельность большинства других ученых, работавших библиотекарями. В целом ряде своих трудов он рассматривает книги и библиотеки как своего рода инструменты получения знаний. Библиотечный фонд, по его мнению, должен иметь интеллектуальную и научную ценность, энциклопедически охватывать все знания. Библиотека – одно из звеньев интегрированной системы знаний, включающей архивы, издательства, типографии, учебные заведения, учреждения науки и культуры.      Лейбниц разработал целостную концепцию научной библиотеки. Один из элементов этой концепции – необходимость подготовки с полугодовой периодичностью аннотированных списков новых изданий. С этим предложением он обратился к австрийскому герцогу Леопольду I, но не получил поддержки.      Вместо каталогов Франкфуртской и Лейпцигской книжных ярмарок, где указывались только автор и название книги, Лейбниц предложил готовить обзоры с биографиями писателей, анализом их творчества, анализом произведения и отрывками из него. Он считал, что правительство сможет с помощью таких обзоров получать информацию о циркулирующих в обществе идеях, а, следовательно, и контролировать их.      Он предлагал создать сводный каталог всех библиотек страны. Предлагал создать особую библиотеку, в фондах которой были бы самые нужные для общества книги. Иоганн-Даниил (Иван Данилович) Шумахер      Иоганн-Даниил (Иван Данилович) Шумахер (1690–1761) считается первым профессиональным отечественным библиотекарем по должности. До этого было «звание библиотекарь» – очень почетное, дававшееся по особому распоряжению. Владевший таким званием признавался как грамотный, приобщенный к искусству собирания книг и их хранения, человек.      Немец Шумахер был родом из Эльзаса, который в то время принадлежал Франции. Окончил философский факультет Страсбургского университета. В 1714 г. его пригласили на службу в Россию, где он был вначале секретарем Медицинской канцелярии. Будучи человеком деятельным, ловким и дипломатичным, Шумахер постепенно завоевал расположение многих влиятельных деятелей и самого царя.      В это же время на основе коллекции книг, собранных в Летнем дворце в Санкт-Петербурге, было решено создать библиотеку, а затем вокруг нее – и Академию наук. Создавать библиотеку поручили именно Шумахеру. Книги привозились из Германии, Польши, Финляндии, из завоеванных в ходе Северной войны провинций. Десять лет собиралась библиотека. В 1721 г. Петр I отправил Шумахера за границу, поручив ему ознакомиться с устройством библиотек в разных странах и купить нужные для России книги. Через год, вернувшись в Россию, он написал отчет о своем путешествии, который считается одним из самых ранних отечественных светских документов по библиотечному делу.      В 1724 г. была открыта Академия наук, а Шумахер назначен ее библиотекарем. Он назывался «главным командиром под президентом», то есть по сути дела стал вторым лицом после Президента академии; в отсутствии Президента он исполнял его обязанности. Ему было назначено жалованье 1200 руб. в год; это было сравнимо с жалованьем высшего чиновничества России и в полтора-два раза выше, чем жалованье губернатора. Академики получали в среднем 1000 руб., профессора – 660 руб.      Фактически Шумахер создавал библиотеку нового для России типа: она была публичной, имела достаточно полный и разнообразный фонд научных книг, систематическую расстановку, подробный каталог (который был вскоре издан в виде четырехтомника). Из-за границы Шумахер привез десятки каталогов различных библиотек (Римского кесаря, Берлинской, Оксфордской, Кембриджской и другие). Современники-европейцы высоко оценивали и содержание библиотеки, и порядки в ней. Хороший организатор, Шумахер придавал большое значение интерьеру библиотеки, удобству работы.      Отношение к Шумахеру в Академии, судя по сохранившимся источникам, было различным, называли его и злым гением, врагом продвижения русских людей в Академию, личным врагом самого Ломоносова. В должности начальника академической канцелярии (которую он также занимал) Шумахер действовал, вероятно, как самовластный бюрократ. В 1742 г. его отстранили от должности и даже посадили под домашний арест, но потом все-таки вернули в Академию.   Андрей Иванович Богданов Андрей Иванович Богданов, один из первых русских книговедов, лингвист, автор первого труда по истории Петербурга, родился в 1692 г. в Петербурге. Отец его был мастером порохового дела. До семи лет мальчик помогал отцу, затем поступил на службу в городскую типографию, после 1727 г. работал печатником в академической типографии. В 1730 г. Богданов подаёт прошения о переводе в библиотеку Академии наук. Оно было удовлетворено, и Андрей Иванович стал фактически заведующим русским отделением библиотеки. В 1737 г. ему было присвоено звание «библиотекарского помощника». Богданов описывал собрание рукописей Феофана Прокоповича, поступившее в библиотеку после смерти этого известного религиозного и государственного деятеля, писателя. Также он составлял «реестры» книг и рукописей, конфискованных у нескольких опальных деятелей и переданных в библиотеку. Андрей Иванович активно участвовал в подготовке первого печатного описания рукописей, хранящихся в библиотеке Академии наук – так называемого «Камерного каталога». После выхода книги в 1742 г. он продолжал пополнять каталог сведениями о поступавших в библиотеку новых рукописях и изданиях, уточняя имена их бывших владельцев. Скрупулезность и трудолюбие немало помогли ему и в этих трудах, и в работе над рукописью под длинным, как было принято в те годы, названием «Краткое ведение и историческое изыскание о начале и произведении вообще всех азбучных слов, которыми ныне весь свет пишет и ими всякое книжное сочинение составляется, купно же при том со внесением истории и о наших российских азбучных словах». Это был первый в России оригинальный, репертуар русской книги – к сожалению, полностью опубликованный лишь спустя двести лет, в 1958 г. Необходимо подчеркнуть, что репертуар имеет самостоятельную схему классификации наук, включенную в библиографическую часть. В те годы термина «книговедение» ещё не существовало, сам Богданов считал эту область научных трудов «наукой словской». Но он был первым русским книговедом; не случайно одна из частей этой его работы называется «Краткое ведение о авторах российских, кто какие на русском языке издавал книги и разные переводы, и тому следующее известие», в другой части помещён биобиблиографический словарь. Многие годы Андрей Иванович собирал и обрабатывал сведения по истории Санкт-Петербурга. Итогом стало сочинение «Историческое, географическое и топографическое описание Санкт-Петербурга от начала заведения его, с 1703 по 1751 год». Этот труд содержал важнейшие факты из истории раннего Петербурга, а также сведения по географии, топонимике, административной структуре, населению города, был, по сути, энциклопедией столичной жизни первой половины XVIII века. Предполагалось его издание к пятидесятилетию столицы Российского государства, отмечать которое должны были в 1753 году. Но язык рукописи был слишком тяжёл, светское сочинение буквально скрежетало архаической церковнославянской лексикой. В отредактированном и сокращённом виде этот текст был опубликован уже после смерти Богданова в 1779 г. В течение нескольких лет Богданов в Академии «содержал японскую школу», то есть (с помощью подобранных на Камчатке потерпевших крушение японских моряков) составлял пособия для изучения японского языка. К сожалению, большинство филологических и книговедческих трудов Андрея Ивановича Богданова при его жизни не опубликовано, рукописи его хранятся в Архиве РАН. Богданов был простолюдином, самоучкой, он выбился в люди благодаря своему труду и упорству. Не имея дворянства, он до конца жизни занимал скромную должность и получал очень небольшое жалованье. Выйдя в августе 1866 г. в отставку, он обращается к императрице Екатерине II с челобитной о награде за службу, поскольку теперь, лишённый зарплаты, он не может прокормить семью. Совсем скоро, 11 сентября, Богданов умирает. Денег он так и не получил, поскольку в ноябре с подобной просьбой к императрице обращается его вдова. Интересную статью о жизни и деятельности Богданова, в частности, о том, кто были японцы, с которыми он работал, и как они попали в Россию, опубликовал в журнале «История Петербурга» № 1 (71) 2015 (с. 17–25) К.Б. Васильев.
Джакомо Джироламо Казанова	Джакомо Джироламо Казанова Джакомо Джироламо Казанова – итальянский авантюрист. Последние 13 лет своей жизни он служил библиотекарем у графа Вальдштейна в Духцовском дворце в Богемии (ныне Северная Чехия). Широко известен во всем мире благодаря написанной здесь автобиографической книге «История моей жизни». Казанова родился 2 апреля 1725 г. в Венеции в семье актёров. Это были годы расцвета Венецианской республики; со своим знаменитым Карнавалом, игорными домами, прекрасными куртизанками она считалась европейской «столицей наслаждений». Эта обстановка взрастила Казанову и сделала его одним из самых знаменитых венецианцев XVIII века. Необыкновенная международная слава мемуаров Казановы пережила их автора. Это многотомное произведение, помимо ярких и увлекательных приключений жизнерадостного авантюриста, представляет правдивую картину быта и нравов высшего европейского общества в Европе XVIII в., а своим появлением на свет оно обязано именно скромной должности библиотекаря. В тишине библиотечных залов во дворце Вальдштейна эксцентричный старик Джакомо Казанова не столько занимался составлением каталога графской библиотеки, сколько предавался воспоминаниям о своей бурной, кипевшей страстями жизни. Ведь значительную ее часть он провел в путешествиях по Европе, пытаясь сделать карьеру в Париже и Санкт-Петербурге, Лондоне и Праге, Дрездене и Вене, Амстердаме и Стамбуле. Женщины, с которыми он легко и просто находил общий язык, открывали ему двери во все сферы общества. Но он гордился прежде всего своим интеллектом и познаниями в науках. В разное время Казанова побывал скрипачом, солдатом, алхимиком, целителем, а поначалу вообще готовился стать священником. Несколько раз он приобретал и терял состояние, написал 42 книги, а также сочинял пьесы, либретто к операм, стихи, создал энциклопедию сыров, оставил после себя философские и математические трактаты, работы с календарными исчислениями, юридические труды и работы по геометрии. «Илиаду» Гомера он перевел на современный итальянский язык; он способствовал появлению во французской музыке жанра оратории; он был известным гурманом и практиковал каббалу; он написал пятитомный научно-фантастический роман «Икозамерон». В своих воспоминаниях Казанова предстает перед читателем как умный, тонкий наблюдатель, с поразительной точностью рисующий портреты великих и знаменитых людей, с которыми ему удалось общаться: Вольтера, Руссо, Гёте, Моцарта, а также российской императрицы Екатерины II. Казанова и книга его воспоминаний породили богатейшую литературу и даже немало специальных сообществ, занятых изучением жизни и творчества авантюриста. Имя Казановы стало нарицательным, обозначая мужчину в расцвете сил, склонного к любовным авантюрам. Духцовский замок и сегодня считается достопримечательностью Чехии, в том числе и как место, где провёл последние годы жизни Казанова. Посетители замка могут увидеть кресло, в котором, как считается, он скончался, обстановку его спальной комнаты и его восковую фигуру за письменным столом. Он прибыл сюда в 1785 г. по приглашению графа Вальдштейна. В то время Казанове исполнилось 60 лет, он уже не вызывал в обществе прежнего интереса, у него не было ни дома, ни имущества, и он искал, где бы спокойно провести остаток своих дней. Служба у графа обеспечивала ему безопасность и хороший заработок, он являлся своего рода достопримечательностью замка. Здоровье его, однако, всё ухудшалось. 4 июня 1798 г. в чешском Духцове закончился жизненный путь 73-летнего библиотекаря, известного всему миру под именем Джакомо Джироламо Казанова. Его последними словами были: «Я жил как философ и умираю христианином...». На его могиле, на погосте церкви Святой Барбары, – простой камень с надписью: «Casanova MDCCLXXXIX», которая говорит о том, что именно здесь, в изгнании, вдали от своей родины, великолепной и блистательной Венеции, нашел свой последний приют ставший посмертно знаменитым философ, дипломат, сочинитель, путешественник, астролог, авантюрист, тайный агент, шпион, любимец женщин, великий соблазнитель, герой невероятных любовных приключений. Некоторые специалисты при этом до сих пор спорят, действительно ли останки Казановы покоятся именно здесь. Дело в том, что в XIX в. кладбище было закрыто. Сегодня никто точно не знает, были ли останки Казановы перенесены в другую могилу.
Харитон Андреевич Чеботарёв	Харитон Андреевич Чеботарёв Харитон Андреевич Чеботарёв, библиотекарь, ординарный профессор истории, нравоучения и красноречия, первый избранный ректор Московского университета родился в 1746 в Вологде в семье сержанта. После смерти отца его отправили учиться в Москву. В 1755 г. он поступил в гимназию при Московском университете; в 1761 г. был принят студентом на философский факультет, за казённый счёт. Окончив университет в 1764 г., Харитон Андреевич получил место хранителя книжного фонда университетской библиотеки, жалование его составляло 8 копеек в день да ещё по 1 копейке на каждую из трёх библиотечных кошек. В это же время Чеботарёв начал и свою преподавательскую деятельность в университете. В 1775–1778 гг. он занимает должность суббиблиотекаря; в 1778–1808 гг., уже имея звание ординарного профессора, - библиотекаря и заведующего. 37 лет стажа библиотечной работы Харитон Андреевич имел к моменту избрания его ректором Московского университета; после ухода с поста ректора его библиотечный стаж составлял уже 40 лет. В библиотеке Чеботарёв выполнял широкий круг работ, он стремился руководить чтением студентов. В 1779 г. было написано «Слово о способах и путях, ведущих к просвещению». Автор советовал учащимся подбирать книги по определённой теме, последовательно их прочитывать по степени трудности, рассказывал, как прочитывать отдельную книгу – читать оглавление, предисловие, делать выписки, анализировать прочитанное, сравнивать с другими источниками и т.д. Чеботарёв преподавал историю, географию, русский язык и перевод с иностранных языков в Университетской гимназии. В 1778 г. он получает звание «ординарный профессор по кафедре логики и нравоучения», а потом и по кафедре русской истории. Чеботарёв создал первый оригинальный учебник по географии России – «Географическое методическое описание Российской империи». Его лекции по русской истории напечатаны выдержками в «Чтениях Московского Общества Истории и Древностей Российских». Были изданы также его труды «Слово о изобретении искусства письма» (1776), «Четвероевангелие» (1803) и другие. Харитон Андреевич Чеботарёв был председателем «Общества Истории и Древностей Российских» с момента основания общества в 1804 г. Императрица Екатерина II предлагала Харитону Андреевичу занять должность её личного императорского библиотекаря, но он отказался. Тем не менее он изучал по поручению Екатерины II русские летописи. Сводная таблица выписок из летописей, составленная Чеботарёвым вместе с Н.П.Барсовым, была поднесены императрице и послужила основанием к составлению её «Записок о русской истории». В награду за этот труд Чеботарёв удостоился высочайшей благодарности и получил 500 рублей серебром. Воспоминания о Чеботарёве оставил Иван Михайлович Снегирёв, русский историк и этнограф. Он пишет, что это был прямой, честный, не без странностей и несколько резкий характер. Одевался Чеботарёв крайне эксцентрично «Каково же было мое удивление, – пишет Снегирёв – когда я его встретил в классах в одном нижнем платье и в коротком плаще без воротника, с аннинским орденом на шее, плюмажною шляпой на голове и тростью в руке. Он не носил пуклей, косы, не пудрился, голова у него была гладко острижена, в походке его выражалась самоуверенность. Ко всем он обращался на ты, зная его, никто на него не сердился. Обхождение его могло бы показаться грубым, если бы оно не было выражением добродушия; почти всех он называл по имени, а не по отчеству, говорил отрывисто, однако, когда был в духе, речь его лилась рекою. Новое поколение едва ли поверит, что никто при виде Харитона Андреевича не смел улыбнуться, тем более засмеяться или зашикать. Так уважали его!». Чеботарёв был другом журналиста и издателя Н.И.Новикова (одного из крупнейших деятелей эпохи русского Просвещения), товарищем известного государственного деятеля и фаворита Екатерины Григория Потемкина. Ярко показывает личность Чеботарева история его женитьбы. Чеботарев давал одно время уроки бедным девушкам, которых брала на воспитание жена московского главнокомандующего графа Чернышева. Одна из них, С.И. Вилькинс, ему очень нравилась, но он не задумывался о женитьбе. Как-то придя на урок, он застал свою ученицу в слезах и узнал, что графиня хочет выдать её замуж за какого-то майора, человека дурной нравственности. Тогда, чтобы спасти ее, он сделал ей предложение и женился. Жили они очень счастливо. В 1803 г., после изменения университетского Устава в пользу выборов ректора Харитон Андреевич Чеботарёв, в то время коллежский советник, был избран первым ректором Московского университета. После оставления своих ректорских обязанностей он был назначен бессменным заседателем в Правлении Университета, и занимал эту должность до самой смерти. В пожаре войны с Наполеоном в 1812 г. Чеботарёв потерял прекрасную библиотеку и все свои бумаги. Эти события потрясли его и подорвали его здоровье; его разбил паралич, и 26 июля 1815 г. он скончался. Харитон Андреевич Чеботарёв похоронен на Ваганьковском кладбище в Москве.
Николай Петрович Румянцев	Николай Петрович Румянцев Николай Петрович Румянцев – граф, выдающийся государственный и общественный деятель, министр иностранных дел, Государственный канцлер России, председатель Государственного совета, основатель Румянцевского музея (сегодня – Российской государственной библиотеки), издатель-меценат, собиратель книг и рукописей – родился 14 апреля (3 апреля по старому стилю) 1754 г. Он был сыном фельдмаршала Петра Румянцева-Задунайского, одним из ярких представителей династии Румянцевых, не одно поколение которых служило России на различных важных государственных постах. Получив добротное домашнее образование, Румянцев по желанию императрицы Екатерины II в 1774 г. продолжил обучение за границей – в Германии, Италии, Франции. Вернувшись в 1779 г. в Россию, посвятил себя дипломатической деятельности. Став одним из блестящих дипломатов своего времени, Румянцев пятнадцать лет служил послом во Франкфурте-на-Майне. В годы Французской революции был посредником между Екатериной II и Бурбонами. В 1814 г. Румянцев вышел в отставку c сохранением пожизненного звания Государственного канцлера. Занимался изучением истории России, являясь меценатом и просветителем. Вокруг него образовался Румянцевский кружок, в котором велись исследования русских документальных памятников, рукописей, первопечатных книг, организовывались экспедиции. На издательские проекты, создание библиотек, учебных заведений Румянцев не тратил ни копейки из государственной казны, а вкладывал свои личные средства. Н.П. Румянцев был Почетным членом Императорской Академии наук, Прусской и Мюнхенской академий наук, членом более двадцати научных обществ. Всю жизнь Румянцев собирал коллекцию, в которой в результате набралось более 28 тысяч книг, рукописи, этнографические, археологические материалы, монеты, минералы, живопись, скульптура. Библиотека Румянцева включала более 12 тысяч томов по российской и мировой истории, более тысячи карт; рукописи были, прежде всего, по истории российской государственности. Рукописи и книги покупались в России и Европе. Покупались даже целые библиотеки Граф жил в своем петербургском доме на Английской набережной, занимая весь главный этаж, а рядом, в различных залах и других помещениях, хранились все его драгоценные рукописи, медали, монеты и обширная библиотека. Многие молодые ученые пользовались его богатым собранием; Румянцев предоставлял свою библиотеку всем исследователям, Более того, этот частный музей, созданный усилиями одного человека, был доступен в установленные часы всем желающим. (Сейчас в этом здании помещается Музей истории Санкт-Петербурга). В этом доме Николай Петрович и скончался 3-го января 1826 г. По его желанию, прах его был отвезён в Гомель и предан земле в соборе св. Петра и Павла. Дело в том, что Гомель получил в потомственное владение его отец, генерал-фельдмаршал П.А. Румянцев-Задунайский. По мнению историков и краеведов, именно с деятельностью Н.П. Румянцева связано формирование Гомеля, как города. Получив в наследство Гомель соломенным, он 25 лет на собственные средства строил «город своей мечты», стараясь учесть всё лучшее и передовое, что было в науке и искусстве того времени, используя опыт архитектурных построек Санкт-Петербурга, Парижа, Рима, Лондона. Над могилой Румянцева поставлен постамент из черного мрамора, на котором помещен его бронзовый бюст, рядом с ним – бронзовая фигура Ангела мира с пальмовой ветвью в руке. На одной стороне постамента начертано только: «Воздал Божия – Богови, Кесарево – Кесарю, отечеству – любовию и жертвами». Румянцев не был женат и не имел потомства. Перед смертью он поручил своему брату Сергею Петровичу «предоставить на общую пользу» дом и всю коллекцию. В 1826 г. коллекции и библиотека были переданы С.П. Румянцевым Министерству народного просвещения. Для передачи была создана специальная комиссия. 10 апреля 1828 г. император Николай I подписал указ о создании Румянцевского музея. В 1831 г. музей был открыт в особняке Румянцева на Английской набережной в Санкт-Петербурге. В 1861 г. музей перевели в Москву. К этому времени обнаружилось, что коллекция Румянцева не вписывалась в структуру петербургских учреждений культуры и влачила убогое существование. Было решено на основе библиотеки Румянцева создать в Москве публичную библиотеку. В 1862 г. недавно учреждённый Московский публичный музей, созданный на базе коллекций Московского университета, и петербургский Румянцевский музей были объединены и создан Московский публичный и Румянцевский музеум, который до 1925 г. носил имя Н.П. Румянцева. Входившая в состав музеума Румянцевская библиотека в 1863 г. была провозглашена публичной. Собрание периодически пополнялось за счёт приобретения коллекций частных лиц. В 1924 г. здание музея и его библиотека были переданы созданной на её основе Государственной библиотеке СССР им. В.И. Ленина (ныне РГБ). В память Н.П. Румянцева в РГБ проводятся ежегодные Румянцевские чтения, публикуются статьи, проходят выставки.
Антонио Паницци	Антонио Паницци Антонио Паницци – выдающийся английский библиотекарь итальянского происхождения — родился в 1797 г. в провинции Реджо-нель-Эмилия, в Брешелло. Окончил Пармский университет в 1818 г., получив степень доктора права. Исследователи полагают, что ещё в Парме он вступил в одно из тайных патриотических обществ, которые боролись за объединение и независимость Италии. Паницци вернулся в родные места, чтобы там заняться юридической практикой. В 1821 г. он получает должность инспектора школ города Брешелло. В 1820 г. восстание патриотов в Королевстве двух Сицилий было подавлено, тут же последовала реакция: герцог Модены Франческо IV начал аресты. Паницци, извещённый об угрожающем ему аресте, бежал в Швейцарию. В 1823 г. он издаёт книгу, в которой осуждает преследование граждан герцогства по политическим мотивам. За это Паницци был в Модене заочно судим и приговорён к смертной казни; герцог требовал у Швейцарии его выдачи. Паницци отправляется в Англию. Благодаря поддержке итальянского поэта-эмигранта Уго Фосколо, Антонио устроился преподавателем английского языка в Ливерпуле. Генри Броугхем, адвокат и политический деятель, которому Антонио удачно оказал некоторые юридические услуги, не забыл своего помощника, и, став лорд-канцлером, способствовал ему в получении места профессора итальянского языка в Лондонском университете, а затем, в 1831 г. – должности библиотекаря в библиотеке Британского музея. В 1832 г. Паницци получает британское гражданство. Талантливый и чрезвычайно энергичный, Антонио Паницци с блеском реализует себя на библиотечном поприще. В 1837 г. он уже руководит отделом печатных книг, в 1841 г. – издаёт «Правила составления каталога печатных книг Британского музея». В 1856 г. его назначают директором библиотеки Британского музея. За время его руководства фонд библиотеки увеличился с 150–200 тысяч до миллиона единиц хранения и стал универсальным. Фактически в этот период с библиотекой Британского музея не могла конкурировать ни одна библиотека мира. Архитектор Сидни Смирк спроектировал и построил по эскизам, предложенным Антонио Паницци, знаменитый круглый читальный зал библиотеки, а вокруг – отделённое от него специальными железными конструкциями основное книгохранилище. В 1841 г. Паницци инициировал создание нового каталога, основанного на «Девяноста одном Правиле Каталогизации», который он разрабатывал со своими помощниками. Именно эти правила стали основанием для всех последующих систем библиотечной каталогизации XIX и XX веков и стоят у истоков ISBD и форматов метаданных (например, Дублинского Ядра). Также Паницци ввёл описание под коллективным автором. Антонио Паницци определил две главные задачи алфавитного каталога, которые тот и поныне решает: ответ на вопрос о наличии книг в библиотеке и объединение произведений одного автора в единый комплекс. Для усовершенствования библиотечного обслуживания алфавитный каталог на весь фонд был размещен в центре зала на 450 мест. Для читателей был организован свободный доступ к подсобному фонду, составлявшему более 20 тысяч томов. Паницци был ревностным сторонником свободного и равного доступа к информации, независимо от социального положения и материального благосостояния читателя. Директор библиотеки добился увеличения финансирования и, повысив зарплату своим сотрудникам, смог привлекать к работе квалифицированных библиотекарей, которые оказывали помощь в поиске книг в читальном зале, следили за правильностью систематической расстановки. Опытных специалистов-комплектаторов он посылал для приобретения книг во все стороны света. По его указаниям был создан отдел восточных книг и рукописей. Он ввёл обязательную и строгую регистрацию всех новых поступлений. Именно благодаря усилиям Паницци, при содействии известного книгопродавца А.Ф. Смирдина, особенно тщательно подбиралась российская научная и художественная литература. За свои заслуги перед британским обществом Антонио Паницци был в 1869 г. посвящён королевой Викторией в рыцари. Он также получил почётную учёную степень Оксфордского университета, французский Орден Почётного легиона, различные рыцарские почести от итальянского правительства и Короны. В 1868 г. он стал сенатором в итальянском Парламенте (хотя никогда в нём не присутствовал). Антонио Паницци умер в Лондоне 8 апреля 1879 г. и был похоронен на Зелёном Католическом кладбище, недалеко от места упокоения писателей Уильяма Теккерея и Энтони Троллопа. В память о годах директорства Антонио Паницци библиотека Британского музея ежегодно (с 1985 г.) объявляет цикл «Лекции Паницци»; лекции читают самые блестящие умы евпропейской цивилизации. В библиотеке Британского музея есть конференц-зал «Комната Паницци».
Алексей Николаевич Оленин	А.Н. Оленин      Алексей Николаевич Оленин (1763-1843) – известный ученый и государственный деятель, президент Академии художеств, собиратель русской старины, археограф, библиофил. Принадлежал к старинному дворянскому роду. В молодости участвовал в войнах со Швецией и Польшей, затем перешел на гражданскую службу, и достаточно быстро достиг высоких чинов. Был обер-прокурором Сената, статс-секретарем императора, занимал высокий пост в Государственном совете. Его дом был известен всему Петербургу, здесь собиралась интеллектуальная элита. В дочь Оленина, Анну, был влюблен Пушкин, он посвятил ей стихотворения «Ты и Вы», «Не пой, красавица, при мне», «Город пышный, город бедный», «Вы избалованы природой»; сватался к ней, но получил отказ.      В 1811 г. Оленин стал первым директором Императорской Публичной библиотеки. Тогда в ней работали преимущественно люди, знающие польский или французский языки. Оленин набирает в штат новых людей, которые, по его мнению, способны сформировать и обслуживать национальную библиотеку России. Это поэт и переводчик Н.И. Гнедич, баснописец И.А. Крылов, лингвист А.Х. Востоков и другие ведущие деятели культуры того времени. Одной из важнейших задач библиотеки он считал собирание всех русских печатных книг; в библиотеке было создано специальное Русское отделение, этим подчеркивался ее национальный характер.      По мнению Оленина библиотека предназначена прежде всего для просвещения, для собирания и предоставления россиянам высоких образцов науки, литературы, искусства, для нравственного воспитания юношества. В соответствии с этим он формировал фонды и организовывал обслуживание. Подчеркивалась публичность библиотеки, доступность ее для представителей всех слоев общества. Не одобрялась, а порой и запрещалась выдача материалов, которые Оленин и его помощники считали опасными и не нужными для широкой публики (по политическим причинам или с нравственной точки зрения); однако приобретать и хранить такие материалы библиотека была должна. Важное значение он придавал удобству, комфортности обслуживания.      Требования Оленина к знаниям и умениям библиотекаря как активного участника формирования отечественной культуры были исключительно высоки. Все серьезные дела обычно обсуждались на общих собраниях сотрудников.      Оленин руководил Императорской Публичной библиотекой около 35 лет – с 1808 по 1843 г. Его энергия, инициатива, высокая репутация содействовали формированию образа библиотеки как ведущего научного и культурного центра России.
	В.С. Сопиков Василий Степанович Сопиков – русский библиограф, один из основоположников отечественной библиографии первой четверти XIX века, самоучка из небогатой купеческой семьи. Родился в 1765 г. в Суздале. Биографических сведений о Сопикове сохранилось мало. Совсем беден ими ранний период его биографии. Известно, что в юные годы он был приказчиком в московских и петербургских книжных лавках, торговал книгами в Костроме. Собственную книжную торговлю начал в Петербурге в 1788 г.; при своей лавке устроил публичную «библиотеку для чтения», издав ее каталог в 1800 г. Библиотека была основательная: каталог содержит 1411 библиографических записей (свыше 1500 книг, почти исключительно на русском языке). Всю жизнь Сопиков собирал и описывал книги, они стали смыслом его жизни. Есть некоторые сведения, что А.И. Мусин-Пушкин именно у Сопикова купил «Слово о полку Игореве» вместе с Лаврентьевским списком Несторовой летописи и многие другие важные древние летописи и книги». Увлечённость Сопикова библиографическими трудами, стремление к самообразованию, огромное трудолюбие снискали ему покровительство директора Петербургской публичной библиотеки, историка и археолога А.Н. Оленина. В своём письме в Министерство народного просвещения Оленин так характеризовал Сопикова: «собственная охота и знания по сей части привлекают к усердному отправлению трудной библиотекарской должности. В 1811 г. Сопиков был принят на службу в качестве помощника библиотекаря». Ему было поручено совместно с И.А. Крыловым, работавшим библиотекарем, привести в порядок фонд русской и славянской книги и составить первый каталог библиотеки. В 1811 г. Сопиков ликвидировал свою книжную торговлю и поступил в Публичную библиотеку «помощником библиотекаря по части русской словесности». Его обязанностью было приведение в должный порядок книг на русском и церковно-славянском языках. В этой должности Сопиков оставался до конца своей жизни. При этом по ходатайству Оленина «в возмездие за долговременные и полезные его труды» император пожаловал Сопикову 14-й (самый низший) класс в Табеле о рангах с «исключением его из прежнего купеческого звания». Сопиков пользовался в библиотеке огромным авторитетом. В конце сентября 1812 г., когда казалось, что армия Наполеона угрожает обеим столицам, Сопиков получил чрезвычайно ответственное поручение – спасти от возможного захвата французами рукописи, книги, вазы и другие вещи (всего 189 ящиков общим весом более трёх тысяч пудов). Все эти ценности были отправлены под его руководством на специальном бриге под военной охраной из Петербурга. Предполагалось, что храниться они будут в Петрозаводске, но в связи с погодными условиями путешествие оказалось весьма трудным. Василию Степановичу пришлось остановиться в Олонецкой губернии, в деревне Устланке на реке Свирь. Груз через Ладожское озеро был перевезён в район Лодейного Поля и хранился там до освобождения России от французов. 19 декабря 1812 г., когда опасность миновала, Сопиков возвратился в Петербург, доставив драгоценные книги и рукописи в полной сохранности, и получил заслуженные благодарности Оленина и библиотеки за исполненное поручение. Ещё в 1805 г. Сопиков приступил к совершенно необычному по тому времени делу – созданию библиографического свода (т.е. указателя, списка) всех книг, выпущенных на церковно-славянском и русском языках в России и за рубежом. Но основная работа пришлась на годы после 1813. Мысль о необходимости составления подобного труда, очевидно, подсказала ему практика работы книготорговца. Некоторый опыт у него был – в своё время он составил и издал несколько «росписей» книг своей книжной лавки. С другой стороны, определённую роль сыграло близкое знакомство его с выдающимися писателями и учёными того времени, особенно с митрополитом Евгением (Болховитиновым), образованнейшим человеком, автором многих трудов по русской истории, археологии, истории Церкви. Можно предположить, что именно он, считавший необходимым «исчислить» и описать все русские книги, вдохновил Сопикова на этот труд. Составителю пришлось столкнуться с огромными сложностями при разыскании сведений о книгах, поскольку библиотек, хранящих достаточно полные коллекции книг на русском языке, тогда не существовало. К тому же, Сопикову пришлось впервые решать многие задачи, связанные с методикой составления своего указателя, так как теория библиографии в то время только начинала разрабатываться. В России уже существовала книготорговая библиография, то есть «росписи» книг, находящихся в продаже, однако задача, которую поставил перед собой Сопиков, была совершенно иной: выявить все книги на русском и церковно-славянском языках, дать их научное описание, выделить среди них, и, тем самым, рекомендовать читателям самые лучшие, причём независимо от взглядов и позиций их авторов (то есть, соблюдая объективность и беспристрастность). Полное название этого огромного труда – «Опыт российской библиографии, или Полный словарь сочинений и переводов, напечатанных на Славянском и Российском языках от начала заведения типографии до 1813 года с предисловием, служащим введением в сию науку, с историей о начале и успехах книгопечатания как в Европе вообще, так и особенно в России, с примечаниями о древних редких книгах и их изданиях и с краткими из оных выписками. Собранный из достоверных источников Василием Сопиковым». По ходатайству Оленина Министерство народного просвещения выделило деньги на издание «Опыта…» (впрочем, эти деньги после продажи книги нужно было вернуть), а Публичная библиотека стала её издателем. В 1813 г. в типографии Императорского театра был напечатан первый том, с 1814 по 1816 вышли второй, третий и четвёртый. Сопикову не удалось довести до конца главную работу своей жизни. Последний, пятый том был подготовлен к печати после его смерти, в 1821 г. Всего учтено 13249 книг и журналов. Это первый в России библиографический указатель, сочетающий полноту материала с рекомендательностью. Заглавия книг, которые составитель считал лучшими, выделены особым шрифтом, снабжены подробными аннотациями (а иногда и выписками), указанием на рецензии. В книге также представлены взгляды Сопикова и других известных в то время деятелей науки и просвещения на теорию и методику библиографической деятельности. В «Предуведомлении» изложены суждения составителя по вопросам библиографии, определение квалификационных признаков библиотекаря. «Опыт…» сразу же получил благожелательные отзывы современников. Сопикова стали называть «основоположником русской библиографии», «отцом нашей библиографии». В последние годы жизни Сопиков тяжело болел и вынужден был уйти со службы в Публичной библиотеке. Скончался он 21 июня 1818 г., прожив всего 53 года. Своей семьи он не имел, все силы и время отдавая любимой работе. К сожалению, до сих пор неизвестно, существует ли портрет Сопикова. Имеется лишь его словесный портрет: «Ростом двух аршин, шесть вершков, волосом светлорус, лицом бел, рябоват, глаза серые».
Иван Андреевич Крылов	И.А. Крылов      Великий баснописец Иван Андреевич Крылов (1769–1844) родился в семье армейского офицера, детские и юношеские годы его прошли в крайней бедности, он не смог получить систематического образования. С 14 лет Крылов – в Санкт-Петербурге, где входит в литературные и театральные круги, пишет комедии и стихи, занимается переводами, пытается зарабатывать литературным трудом. Основное направление его творчества – едкая сатира. Известность принес Крылову сатирический журнал «Почта духов», который издавался в 1789 г. и в котором он был единственным автором, редактором и наборщиком. После закрытия этого журнала он с несколькими товарищами пытается издавать другой журнал – «Зритель», который также закрывают. Время было напряженное – именно в эти годы заключен в Шлиссельбургскую крепость просветитель и сатирик Н.И. Новиков, отправлен в сибирскую ссылку А.Н. Радищев. Опасаясь разделить такую судьбу, Крылов уезжает в провинцию и более 5 лет скитается по городам России без средств и определенных занятий. Пользуясь своим даром остроумного и приятного собеседника, умелого рассказчика, он подолгу гостит у близких и дальних знакомых. Гибкий ум, математические способности позволяют ему выигрывать достаточно большие суммы в карты. Однажды он даже стал подследственным по делу профессиональных карточных игроков.      В 1801 г. Крылов прекращает кочевую жизнь, поступает на службу, пишет и публикует свои первые басни. В 1806 г. он возвращается в Петербург и здесь сближается с А.Н. Олениным, будущим директором Императорской Публичной библиотеки. Эту многолетнюю дружбу прервала только смерть (они умерли очень скоро друг за другом). Оленин был покровителем Крылова, постоянно ходатайствовал перед властями о предоставлении ему материальной помощи, повышении его в чинах, об издании его книг. В доме Оленина писатель находил постоянную заботу и внимание всех членов семьи. Они – первые слушатели его басен и стараются «направить» его творчество, «снять» социальную сатиру и выпады против власти.      В 1812 г. Крылов поступает работать в Императорскую Публичную библиотеку. Это кардинально изменило его образ жизни. Он отказывается от своей страсти – карточной игры, больше не меняет места службы. Он прослужил в библиотеке 29 лет – сначала помощником библиотекаря, потом библиотекарем и, наконец, заведующим Русским отделением. В этот период основной задачей библиотеки было именно создание фонда книг на русском языке, и Крылов активно этим занимался. Благодаря его связям с издателями и книгопродавцами книги часто покупались за полцены или дарились библиотеке.      Участвуя в коллективных обсуждениях проблем создания библиотечных каталогов, Крылов настаивал: каталог должен быть построен так, чтобы читатель мог легко найти в нем требуемую книгу и описать ее, а библиотекарь мог так же легко по этому описанию найти книгу в фонде. Он считал, что быстрота и эффективность поиска не должна зависеть от опытности библиотекаря, что правильная организация каталога и фонда позволит успешно работать и новичку.      Крылов в течение многих лет вел библиографическую работу – составлял тематические списки, выполнял справки. Он занимался и непосредственно выдачей книг, но к старости это стало для него тяжело. Современники утверждают, что зачастую вторую половину дня он проводил лежа на диване (который стоял в читальном зале), а приходившим посетителям указывал на приготовленные для них книги или на шкаф и просил брать, что им нужно.      О Крылове вообще существует множество рассказов и анекдотов. Мемуаристы изображают его как высокого и тучного человека, очень ленивого, всегда растрепанного и неряшливо одетого. По одной из легенд, однажды, собираясь на придворный маскарад, Крылов спросил у жены и дочерей Оленина, как ему одеться. Они посоветовали только вымыться и причесаться – тогда его никто не узнает. Однако современники подчеркивали и другое – мудрость Крылова, его остроумие и острословие, блистательные метафоры.      Основная часть басен Крылова была написана в годы его библиотечной работы. Оленин воспринимал и представлял начальству творчество Крылова как часть деятельности библиотеки, принимал участие в публикации басен. Первая книга басен вышла в 1809 г., далее было множество изданий, дорогих и дешевых, полных и кратких. Книги быстро раскупались, Крылов стал одной из самых заметных фигур в мире русской литературы, а с середины 20-х гг. начинается его европейская известность – басни переводятся на французский и итальянский языки. В 30-40-е гг. тираж книг Крылова достиг небывалого тогда уровня – более 40 тыс., популярность баснописца была огромной. В 1838 г. петербургские литераторы торжественно отметили 70-летие Крылова и 50-летие его литературной деятельности.      Хоронили Крылова и первые сановники государства, и интеллигенция, и простолюдины. Вскоре была объявлена подписка на памятник, в сборе денег участвовала вся Россия. Однако Николай I запретил ставить памятник в сквере у библиотеки (хотя там еще не было памятника Екатерине II). И памятник Крылову, изображающий его в окружении персонажей его басен, был поставлен в Летнем саду, где находится и сейчас.
Александр Христофорович Востоков	А.Х. Востоков Александр Христофорович Востоков – филолог-славист, поэт, палеограф, археограф; почти тридцать лет работал в отделе рукописей (Депо манускриптов) в Императорской публичной библиотеке в Санкт-Петербурге. Он родился 16 марта 1781 г. в городе Аренсбурге на острове Эзеле (ныне Курессааре, остров Сааремаа, Эстония). Был внебрачным сыном барона Х.И. Остен-Сакена и при рождении получил фамилию Остенек. Родным его языком был немецкий, но уже семи лет он знал по-русски. Учился в сухопутном шляхетском кадетском корпусе в Петербурге, но из-за сильного заикания его пришлось перевести в Академию художеств. Увлекался языками, литературой, сам писал стихи, вступил в члены «Вольного общества любителей словесности, наук и художеств». В 1803 г. молодой человек стал помощником библиотекаря в библиотеке Академии художеств. По совету президента Академии А.Н. Оленина он стал подписывать свои стихи псевдонимом Востоков – калькой с немецкого. Литературный псевдоним стал его новой официальной фамилией. Тогда же он начал изучать славянские языки, памятники древнеславянской письменности. В 1812 г. появляется «Опыт о русском стихосложении». В 1820 г. опубликована работа, принесшая Востокову европейскую известность как творцу славянской филологии – «Рассуждение о славянском языке, служащее введением к грамматике сего языка, составляемой по древнейшим оного письменным памятникам». В 1815 г. Востоков стал помощником хранителя, а в 1828 г. – хранителем отдела рукописей (Депо манускриптов) в Императорской публичной библиотеке. В 1824 г. он начинает заниматься описанием рукописей собрания графа Н.П. Румянцева. После смерти Румянцева его собрание поступило в казну, а Востоков в 1828 г. был назначен им заведовать. В 1831 г. стал старшим библиотекарем Румянцевского музея. Работа в Публичной библиотеке, в Депо манускриптов, в Румянцевском музее была в русле его научных интересов, она предоставляла Востокову широкие возможности для изучения рукописных памятников. Он привел в строгий порядок богатое собрание рукописей Публичной библиотеки, пребывавшее до него в величайшем расстройстве, и обнаружил там такие сокровища, о которых никто даже не догадывался. По предложению Румянцева Востоков занялся составлением каталога славянских рукописей; тщательная и скрупулёзная работа заняла целых десять лет. Этот труд – «Описание русских и словенских рукописей Румянцевского музеума» – был издан в 1842 г. и высоко оценен учёными. В 1827–1831 гг. Востоков работал над учебником русского языка. Положив в основу изучения грамматики живой разговорный язык, он написал «Сокращённую русскую грамматику для употребления в низших учебных заведениях» (она выдержала 16 изданий) и «Русскую грамматику по начертанию сокращённой грамматики, полнее изложенной». Полный вариант «Русской грамматики» получил Демидовскую премию. По распоряжению директора Императорской библиотеки Востоков сделал описание «редких и любопытных манускриптов как на русском, так и на других известных» ему языках. Для оценки и страхования рукописей он разделил их на 4 разряда. Весь фонд Депо манускриптов был оценён им в миллион рублей. Как и все сотрудники, Востоков круглосуточно дежурил, обслуживал читателей, принимал участие в экспертизе рукописей, Директор библиотеки А.Н. Оленин советовался с ним по поводу приобретении книг. Важнейшим из трудов Востокова было первое научное издание (в 1843 г.) Остромирова евангелия 1056 г., пожалованного императором Александром I Публичной библиотеке. За этот труд учёный был награжден Демидовской премией. После почти 29 лет службы действительный статский советник А.Х. Востоков был уволен и из Публичной библиотеки, и из Румянцевского музея. Причиной явилась крайняя доверчивость Востокова. Он выдавал некоторым учёным книги на дом, допускал в хранилище рукописей, позволяя им бесконтрольно заниматься там самостоятельно. Узнав об этом, директор библиотеки А.Н. Оленин был вынужден издать в 1842 г. специальное распоряжение по этому поводу, тем более, что ревизия выявила недостачу в Депо манускриптов и в Румянцевском музее. Конечно, в Министерстве понимали, что злого умысла у Востокова не было, утрата получилась по его доверчивости да ещё из-за ранее заведённого порядка, когда сам граф Румянцев легко отдавал знакомым учёным для работы свои книги и рукописи. Тем не менее, увольнение состоялось. Востоков тут же возместил потерю собственными книгами (отдал 5 старопечатных русских и 407 иностранных). Позднее «задолжники» вернули пропавшие книги в библиотеку. Александр Христофорович Востоков скончался в Петербурге 8 (20) февраля 1864 г. Он похоронен на Волковом кладбище. На могиле установили памятник в виде стелы из черного гранита. В 1987 г. при «благоустройстве дорожек кладбища» памятник выдающемуся ученому был расколот на четыре части. Надгробие Востокова до сих пор не восстановлено.
Николай Иванович Лобачевский	Н.И. Лобачевский      Николай Иванович Лобачевский родился в 1792 г. в Нижнем Новгороде в бедной семье мелкого чиновника. Когда мальчику было девять лет, семья переехала в Казань. Здесь Николая и его двух братьев определили в гимназию «на казённый счёт». В 14 лет он становится студентом Казанского университета (тоже казеннокоштным) и уже вскоре проявляет особенную склонность к изучению физико-математических наук, обнаруживая выдающиеся способности.      Карьера Лобачевского развивалась стремительно. В 1814 г. его утвердили адъюнктом (помощником профессора), а через два года, в возрасте 23 лет, выбрали экстраординарным профессором (соответствует должности доцента). В 1822 г. Лобачевский стал ординарным профессором.      Однако обстановка в Университете в эти годы была достаточно тяжелой. Прибывший в 1819 г. с государственной проверкой М.Л. Магницкий в своем отчете утверждал, что университет «причиняет общественный вред полуученностью образуемых им воспитанников», а поэтому «подлежит уничтожению в виде публичного его разрушения». Но Александр I решил не закрывать университет, а исправить и обновить его. Попечителем Казанского учебного округа он назначил самого Магницкого. Была установлена тщательная слежка за содержанием лекций и студенческих записок и введен суровый казарменный режим для студентов.      Начинаются столкновения с попечителем. Лобачевский, по словам Магницкого, проявляет дерзость, нарушает инструкции, за ним устанавливают особый надзор. Однако он не прекращает напряженной творческой деятельности, преподает математику, физику астрономию и геодезию, заведует физическим кабинетом и обсерваторией, работает деканом физико-математического отделения, председательствует в строительном комитете, занятом постройкой главного университетского корпуса. Колоссальный труд вкладывает он в упорядочивание библиотеки, директором которой к тому времени является, и в расширение ее физико-математической части.      Творческие искания Лобачевского завершаются гениальным открытием. Разрывая оковы тысячелетних традиций, он приходит к созданию новой геометрии. В феврале 1826 г. он передал свою статью об открытии новой геометрии нескольким профессорам университета. Однако ответа от коллег не последовало, а сама рукопись вскоре была утеряна.      Гений всегда опережает своё время. Через 30–40 лет появятся работы, в которых будет доказано, что геометрия Лобачевского столь же правомерна, как и геометрия Евклида, и ее открытие – важный шаг на пути к пониманию окружающего нас мира. Но в конце 20-х гг. XIX в. Лобачевский оказался в очень сложном положении. Его не понимали и даже осуждали лучшие математики того времени, коллеги давали насмешливые, а порой оскорбительные отзывы о его работе. Это было настоящее испытание характера ученого. Лобачевский с честью его выдержал. За первой большой статьей последовали новые работы на ту же тему. В этом он решительно отличался от другого первооткрывателя неевклидовой геометрии – Гаусса, который около 30 лет занимался теорией параллельных и пришёл к выводу о правомерности неевклидовой геометрии, но так и не опубликовал свои результаты.      В 1826 г. специальная ревизия выявила ряд злоупотреблений и Магницкий был смещен и выслан. Новый попечитель Казанского учебного округа М.Н. Мусин-Пушкин сумел оценить кипучую деятельную натуру Лобачевского. В 1827 г., великого геометра избирают ректором, и почти 20 лет он самоотверженно трудится на этом посту, добиваясь расцвета Казанского университета.      Лобачевский стремился претворить в жизнь свою широкую передовую программу университетского образования. Он энергично и компетентно занимался буквально всем: учебной и научной работой, финансами, строительством. Особенно трудно пришлось во время холерной эпидемии 1835 г. и пожара 1842 г.      Многие годы одновременно с ректорством он возглавлял университетскую библиотеку. Понимая, какую важную роль в образовании она играет, Лобачевский ездил в Петербург, чтобы лично отбирать и закупать книги. Как руководитель библиотеки и самого университета он добился реорганизации системы комплектования, уделяя особое внимание сохранности фондов и строительству нового здания библиотеки. Он добился и того, что библиотека обслуживала широкие круги посторонних читателей, то есть фактически была публичной. Такими же публичными стали и музеи университета, было организовано чтение научно-популярных лекций для населения.      Многолетние плодотворные труды Лобачевского не были оценены правительством и государством. В 1846 г. Лобачевский оказался фактически отстраненным от работы в университете. Внешне он получил повышение – был назначен помощником попечителя (однако жалованья ему за эту работу не назначили), но при этом лишился кафедры и ректорства и потерял возможность действенно участвовать в жизни университета.      Непонимание значения его новой геометрии, жестокая неблагодарность современников, насильственное отстранение от деятельности, которой он посвятил свою жизнь, материальные невзгоды, а затем и семейное несчастье (в 1852 г. умер старший сын) разрушающе отразилось на его здоровье; он сильно одряхлел и стал слепнуть. Но и лишенный зрения, Лобачевский не переставал приходить на экзамены, на торжественные собрания, присутствовал на ученых диспутах и не прекращал научных трудов. За год до смерти он закончил свой последний труд «Пангеометрия», текст диктовал своим студентам. Умер Лобачевский в 1856 г.
Александр Филиппович Смирдин	Александр Филиппович Смирдин Александр Филиппович Смирдин, русский издатель, книгопродавец и библиограф, родился 21 января (1 февраля) 1795 г. в московской купеческой семье. С 13 лет служил «мальчиком» в книжных лавках, затем приказчиком, позже управляющим магазином В.А. Плавильщикова, по завещанию которого в 1825 г. стал владельцем книжного магазина, библиотеки и типографии. Библиотека и книжная лавка Смирдина были настоящим клубом самых известных русских литераторов, главным «литературным салоном» России. Здесь едва ли не ежедневно встречались и обсуждали вопросы общественной и литературной жизни страны многие видные литераторы и книголюбы того времени; сюда приходили Пушкин, Крылов, Жуковский, Вяземский, Гоголь, Одоевский, Языков и многие другие. 19 февраля 1832 г. состоялось торжественное открытие книжного магазина и библиотеки Смирдина в новом здании на Невском проспекте. В большом зале перед массивными шкафами, заполненными красивыми фолиантами, накрыли обеденный стол. Собралось около ста гостей. Потом газета «Северная пчела» обнародовала их фамилии со своим комментарием: «Любопытно и забавно было видеть здесь представителей веков минувших, истекающего и наступающего; видеть журнальных противников, выражающих друг другу чувства уважения и приязни, критиков и раскритикованных...» На председательском месте – библиотекарь и баснописец Крылов, рядом – Жуковский и Пушкин, с другой стороны – Греч и Гоголь, чуть в стороне – смиренно склонивший голову Смирдин» Именно это изобразил их художник А.П. Брюллов, гравюра С.Ф. Галактионова по этому рисунку; была помещена на титульном листе первого выпуска альманаха «Новоселье», составленного из произведений подаренных Смирдину гостями. Ко второму выпуску альманаха был приложен лист, изображающий интерьер библиотеки. Здесь мы видим Пушкина, Вяземского с книгой в руке, самого Смирдина за конторкой и приказчиков магазина.        Выпуски «Новоселья» явились своего рода предтечей, прообразом нового смирдинского журнала «Библиотека для чтения». Это был первый «толстый» журнал в России. Белинский отмечал, что до Смирдина «...наша журналистика существовала только для немногих, только для избранных, только для любителей, но не для общества». Смирдин укрепил книготорговое дело и широко развернул издательскую деятельность, выпуская сочинения знаменитых писателей-современников, публикуя новые издания сочинений Ломоносова и Державина, три сборника «Сто русских литераторов» (1839–1845), многое другое. Книги издавались достаточно большими тиражами, что позволяло Смирдину снижать цены на издания книг и журналов. Он впервые ввёл постоянную полистную оплату авторского труда, выплачивая знаменитым писателям (в частности, Пушкину) огромные гонорары. Это способствовало профессионализации писательского труда в России. В истории русской литературы 1830-е годы получили название «смирдинского периода». Многие писатели, которым по-своему он покровительствовал, охотно за некоторую плату пользовались его библиотекой, располагавшей всеми модными новинками, а также и предоставляли в пользование других читателей свои книги. Библиотека Смирдина включала обширное собрание произведений русской литературы; уже к 1832 г. оно насчитывало 12036 книг. В него вошли библиотека В.А. Плавильщикова, а также собрание книг о театре его брата П.А. Плавильщикова, известного писателя и актера. Достаточно полно была представлена русская книга гражданской печати XVIII – первой четверти XIX в., имелись и запрещенные издания. Библиотека Смирдина оставила значительный след в русской культуре также благодаря печатному каталогу «Роспись российским книгам для чтения из библиотеки А. Смирдина». Он был издан в 1828 г. и имел объем более 800 страниц. Этот каталог и сегодня является ценнейшим справочным пособием по истории русской книги XVIII–XIX вв. Начало 1840-х гг., время кризиса издательского дела, поставило Смирдина на грань разорения. Он был вынужден продать сначала типографию, потом библиотеку, он сокращал и прекращал книжную торговлю, однако продолжал издание произведений русских писателей. Последним масштабным проектом стало издание массовой серии «Полное собрание сочинений русских авторов» (1846–1856); вышло более 70 томиков произведений 35 русских писателей; среди них Батюшков, Веневитинов, Грибоедов, Лермонтов, Ломоносов, Фонвизин, Екатерина II. Когда дела А.Ф. Смирдина пошатнулись, он был вынужден продать библиотеку. Окончательно разорившись, он оставил и издательское дело. Тяжелые обстоятельства подорвали его здоровье, 16(28) сентября 1857 г. он умер в нищете и забвении. Похоронен на Волковом кладбище в Петербурге. Трагически сложилась и судьба библиотеки Смирдина После его смерти, а потом и смерти его наследников книги несколько раз переходили из рук в руки, многие в 1880-х гг. были распроданы в розницу. Значительная часть смирдинских книг была приобретена Пражской Славянской библиотекой. Часть коллекции хранится в Государственной публичной исторической библиотеке.
Александр Дмитриевич Чертков	Александр Дмитриевич Чертков Александр Дмитриевич Чертков, нумизмат, археолог, историк, председатель Московского общества истории и древностей российских, библиофил, собиратель и владелец знаменитой Чертковской библиотеки, – родился 19 июня (1 июля) 1789 г. в Воронеже. Происходил он из старинного дворянского рода; его отец и дед со стороны отца занимали важные государственные и общественные посты. Пользуясь большой семейной библиотекой, Александр Дмитриевич получил прекрасное домашнее образование; с детства он интересовался историей России. В 19 лет Чертков поступил на службу в Департамент министерства внутренних дел в Петербурге, но вскоре перешёл на военную службу в лейб-гвардии конный полк. Во время Отечественной войны 1812 г. участвовал в военных действиях, получил орден св. Анны 4-го класса и прусский железный крест. В 1822 г. полковник Чертков оставил службу и путешествовал по Австрии, Швейцарии и Италии, с увлечением занимаясь естественными науками и археологией. По возвращении в Россию он живёт в Москве, но в 1827 г. возвращается в армию и участвует в русско-турецкой войне в качестве командира резервных эскадронов гусарского полка эрцгерцога Фердинанда. В 1829 г., получив возможность окончательно выйти в отставку, Чертков поселился в Москве. Вскоре он становится московским губернским предводителем дворянства. С 1831 г. он живёт в собственном доме на Мясницкой и полностью посвящает себя изучению русской истории. Унаследовав значительную библиотеку, Чертков усердно пополнял её – преимущественно сочинениями о России и славянстве на всех европейских языках (в историческом, археологическом, литературном и других отношениях). В России и во время заграничных поездок Александр Дмитриевич постоянно покупал книги. Кроме того, библиотека пополнялась атласами, планами и видами городов, портретами, эстампами – всем, что имело отношение к русской истории и культуре. Материалы приходили из Европы до последних дней его жизни. Свободно владея французским, немецким, латинским и итальянским языками, Чертков находил в греческих, римских и византийских источниках забытые имена и дела славян; эти изыскания представлены во многих его трудах. Уникальная «Россика» росла быстро, и вскоре появилась необходимость иметь каталог, чтобы знать, что есть и что нужно покупать. Полное описание библиотеки была сделано самим Чертковым, и в 1838 г. в печати появился первый том – «Всеобщая библиотека России, или Каталог книг для изучения нашего отечества во всех отношениях и подробностях». Через семь лет появился второй том «Каталога». Всего в обоих томах насчитывалось 8800 книг. Свой каталог Александр Дмитриевич составил с соблюдением всех правил библиографического описания того времени. Это издание, по отзывам специалистов, и по сей день не утратило своей ценности. Гостеприимный хозяин охотно предоставлял книги всем, кому они были необходимы; здесь бывали учёные и писатели – Пушкин, Жуковский, Гоголь, Погодин, композитор Роберт Шуман. Пушкину Чертков подарил свою книгу «Воспоминания о Сицилии». Особняк Черткова стал своеобразным центром культурной и научной жизни Москвы. Чертков может считаться также основателем русской нумизматики как науки. Его «Описание древних русских монет» с «Прибавлениями» положило начало точному, систематическому описанию наших древних монет. Этот труд был удостоен от Академии наук Демидовской премии, от которой Чертков, однако, отказался, передав её на напечатание «Остромирова Евангелия». Александр Дмитриевич Чертков умер в Москве 10 (22) ноября 1858 г., похоронен на Ваганьковском кладбище. Его сын, Григорий Александрович Чертков в 1859 г. пристроил к дому на Мясницкой, 7 со стороны Фуркасовского переулка новое трехэтажное здание с мозаичным каменным полом, для безопасности от пожара. Выполняя волю отца, он открыл здесь бесплатную частную библиотеку, первую подобного рода в России. Библиотека была организована по способу, принятому в библиотеках Британского музея, снабжена каталогами и открыта три дня в неделю для учёных, литераторов и любителей просвещения. В 1867 г. в ней уже насчитывалось, благодаря частным пожертвованиям и приобретениям, 13 412 сочинений в 21 349 томах. К библиотеке примыкало книжное собрание зятя Черткова, князя А.Н. Голицына, размещённое в том же помещении. С 1859 г. хранителем библиотеки был известный библиограф П.И. Бартенев; он издавал журнал «Русский архив», публиковавший рукописи из собрания Черткова. В 1871 г., в связи с переездом в Петербург, Г.А. Чертков принял решение о продаже московского особняка. Книжное собрание он пожертвовал Москве. С 1873 г. Московская городская публичная Чертковская библиотека находилась в ведении Московской городской думы и помещалась в Румянцевском музее в Доме Пашкова. В 1887 г. с согласия Г.А. Черткова книги и коллекции были переданы в Российский императорский исторический музей. Городская дума продолжала выделение средств на пополнение фондов библиотеки вплоть до 1918 г. Впоследствии Чертковская библиотека составила основу книжных фондов Государственной публичной исторической библиотеки. Рукописи русских писателей, собранные Чертковым, были переданы в Государственный литературный музей. Государственная публичная историческая библиотека отдает должное Александру Дмитриевичу Черткову и его детищу – библиотеке, посвящая ему и его наследию Чертковские чтения, которые проводятся с 2011 г., а также книжно-иллюстративные выставки, представляющие сокровища из фонда Черткова. Американский наследник Чертковых, Николай Сергеевич Чертков, создавший Чертковский культурный фонд, предложил правительству России проект, предполагающий восстановление дома Чертковых и библиотеки в нём. Его борьба за воплощение этого проекта в жизнь ведётся с конца 90-х годов.
Модест Андреевич Корф	М.А. Корф      Модест Андреевич Корф родился в 1800 г. в Петербурге в семье курляндского помещика, который впоследствии стал сенатором. Он учился в Царскосельском лицее вместе с А.С. Пушкиным. С 1825 г. Корф работает под руководством выдающегося российского государственного деятеля, реформатора-правоведа М.М. Сперанского. Участвовал в подготовке «Свода законов». Сделал крупную государственную карьеру, достиг высоких чинов и званий, имел несколько важнейших орденов.      С 1849 по 1861 гг Корф был директором Императорской публичной библиотеки. Вступив в управление библиотекой, он произвел ряд преобразований, сделав это учреждение одним из лучших не только в России, но и в Европе. В европейских странах библиотеками тогда пользовались, в основном, ученые и специалисты. В «Положении» о Публичной библиотеке, подготовленном Корфом, декларировалась идея «общей пользы». И открыта библиотека была не 4–5 часов, как в Европе, а с 10 утра до 9 часов вечера. В то время, кстати, она была единственной бесплатной библиотекой в Петербурге, открытой для всех желающих, кроме учеников средних учебных заведений, нижних военных чинов и слуг в ливреях. Читательский билет выдавался на год. Отменялись ограничения в числе выдаваемых книг – хотя по-прежнему не выдавались запрещенные цензурой книги, а беллетристика выдавалась с разрешения самого директора. По запросам читателей стали создаваться обширные списки литературы, в залах установили два «справочных стола». Количество посетителей стало возрастать тысячами. Ходить в библиотеку сделалось даже модно.      Были выработаны правила каталогизации, установлена система каталогов. Корф первым стал систематично формировать фонд, руководствуясь принципами научности и полноты. Впервые специально выделялись средства на покупку книг. Библиотека регулярно получала от императора пособия на приобретение книг и книжных коллекций. Ей передавались также коллекции других организаций и частных лиц. Огромный размах приобрели дары. Корф учредил звание почетных членов и почетных корреспондентов, которые содействовали пополнению библиотеки редкими книгами. Всего за время его директорства собрание Публичной библиотеки выросло с 640 тыс. до 1 млн. томов.      Корф подчеркивал, что Публичная библиотека только тогда приобретет характер истинно национального книгохранилища России, когда в ее составе будут книги о России на всех языках, поэтому было создано отделение «Россика».      Он также не жалел усилий, чтобы превратить Публичную библиотеку из малоизвестной и малопосещаемой в привлекательную и интересную для многих. В залах были открыты разнообразные выставки редкостей. Организовывались экскурсии «для любопытствующих», которые нередко вел сам директор. В газетах и журналах регулярно публиковалась информация о новых поступлениях, о всех нововведениях, о выставках.      Корф заботился и о внешнем облике библиотеки, о комфорте для посетителей. Залы библиотеки были отремонтированы. Вместо голландских печей в книгохранилищах были устроены пневматические печи в подвалах, заказана красивая новая мебель, установлены новые высокие стеллажи с приступками и поручнями (так что отпала необходимость в переносных лестницах). Полы покрыты паркетом, в залах появились портреты, бюсты, гипсовые статуи, ковры.      Следует, однако, сказать, что все практическое руководство библиотекой лежало на плечах помощника директора – В.Ф. Одоевского. Будучи государственным чиновником, Корф был чрезвычайно занятым человеком, он мог неделями не бывать в библиотеке, и лишь записками отдавал распоряжения своему помощнику. Сам талантливый организатор, он окружал себя не менее (а в чем-то и более) талантливыми и инициативными помощниками, внимательно прислушивался к их советам, всячески поощряя их.      В конце 1861 г. Корф оставил пост директора, но связь его с Публичной библиотекой не прерывалась до конца жизни. Он был ее почетным членом, постоянно дарил ей рукописи, эстампы и т.п. По указанию Александра II зал, где находилось отделение «Россика» был назван «Залой барона Корфа» и украшен портретом Корфа во весь рост, написанным К.А. Горбуновым.      В 1872 году Корф вышел в отставку, при этом ему был пожалован титул графа.
Владимир Федорович Одоевский	В.Ф. Одоевский      По своему происхождению Владимир Федорович Одоевский (1804–1869) принадлежал к чрезвычайно знатному дворянскому роду, к одной из ветвей Рюриковичей. Окончив Московский Университетский благородный пансион, молодой человек погрузился в науки, в литературные и философские занятия. Он изучает анатомию, физику, химию, технику, становится завсегдатаем салона Зинаиды Волконской, председателем «Общества любомудрия», совместно с В.К. Кюхельбекером издает альманах «Мнемозина», в котором печатаются Пушкин, Грибоедов, Баратынский, Вяземский.      В 1826 году Одоевский переезжает в Петербург. Все последующие десятилетия имя его широко известно, он находится в самом центре литературной и культурной жизни России. В его доме собираются выдающиеся писатели (Пушкин, Крылов, Грибоедов, Гоголь, Лермонтов, Кольцов, Тургенев, Достоевский, Островский, Гончаров), музыканты (Глинка, Даргомыжский, Балакирев, Рубинштейн), издатели, ученые, путешественники. Сам он выступает как философ, прозаик, литературный и музыкальный критик. Философский роман Одоевского «Русские ночи», его сатирическая фантастика, его сказки для детей «Городок в табакерке», «Мороз Иванович» входят в ряд классических произведений русской литературы. Как государственный чиновник и общественный деятель Одоевский активно занимался просвещением народа. Он был одним из издателей сборников «Сельское чтение», где помещались популярные статьи по самым различным проблемам – от медицинских и гигиенических до религиозно-нравственных. Он стал также одним из основателей Общества посещения бедных и в течение нескольких десятилетий играл видную роль в развитии российской благотворительности.      С 1846 по 1861 г. Одоевский был деятельным помощником директора Императорской Публичной библиотеки (сначала – Д.И. Бутурлина, потом – М.А. Корфа) и заведующим Румянцевским музеем, хранителем его ценностей, впоследствии положенных в основу Российской государственной библиотеки. Круг его обязанностей был чрезвычайно обширен и сам он в дневнике характеризовал свой труд как «безмерный, беспрерывный, беспощадный и спешный». Одоевский сыграл большую роль в решении всех кардинальных проблем библиотеки – обновления помещений, комплектования, каталогизации и расстановки книг, обслуживания читателей. Он предложил ввести материальные поощрения для лучших, наиболее инициативных работников; рекомендовал за счет продажи дублетов и изданий библиотеки создавать оборотный капитал и накапливать «страховые» деньги на случай пожаров, обветшания здания и несчастных случаев; мечтал создать при библиотеке типографию. Исходя из убеждения, что Публичная библиотека должна содействовать развитию в России науки, промышленности, торговли, Одоевский настаивал на покупке иностранных книг по физике, химии, математике, медицине, инженерному делу. Обладая энциклопедическими познаниями, он мог назвать и конкретных авторов – выдающихся ученых современности и предыдущих веков. Как и многие сотрудники, он дарил библиотеке свои книги и рукописи, в частности, передал письма к нему Пушкина, Гоголя, Глинки. Корф так оценивал деятельность своего помощника: «Стоя на высокой ступени по своему образованию и литературным достоинствам, он есть не только самый ревностный, но и самый полезный мне сотрудник во всех новых начинаниях по Библиотеке».
Карл Максимович Бэр	Карл Максимович Бэр Карл Максимович Бэр – знаменитый ученый-естествоиспытатель, зоолог, ботаник, ихтиолог, анатом, врач, дарвинист прежде трудов Дарвина, поэт, полярный исследователь, один из основателей Русского географического общества, президент Русского энтомологического общества. В своих трудах по эмбриологии сформулировал закономерности, которые позднее были названы «законами Бэра». Заметный след оставил он и в организации библиотечного дела. Карл Эрнст, или, как его называли в России, Карл Максимович Бэр, родился 17 (28) февраля 1792 года в родовом имении Мыза Пийбе, в Гервенском округе Эстляндской губернии. Отец Бэра, Магнус фон Бэр, отставной офицер русской армии, принадлежал к эстляндскому дворянству, мать, Юлия фон Бэр, – дочь майора русской армии. Окончив в 1810 г. школу, Карл поступает в Дерптский университет. Его студенческие годы совпали с Отечественной войной 1812 г., и молодой человек принял в ней участие в качестве добровольца-медика. В 1814 г. он выдержал экзамен на степень доктора медицины; в 1819 г. – стал экстраординарным профессором зоологии Кёнигсбергского университета. Этот год был счастливым в жизни Бэра: он женился на девушке из Кёнигсберга Августе фон Медем. С 1834 г. Бэр живёт в Петербурге, являясь членом-корреспондентом Петербургской академии наук. В 1837 г. он совершил путешествие на Новую Землю, где до него не бывал ни один натуралист. В 1835 г. Карл Бэр, кроме своей основной деятельности в Академии, проявил желание заняться её библиотекой. Он был назначен директором Иностранного отделения академической библиотеки и пробыл на этом посту вплоть до выхода в отставку в 1862 г. Под его руководством была проведена большая работа по организации обслуживания читателей, раскрытию фондов, упорядочению учёта выданной литературы, проведения проверок. Бэр составил новые правила пользования библиотекой, подчеркивая, что «научное исследование книг должно ограничиваться лишь в самой минимальной степени», а академическая библиотека выполнит свои задачи тем лучше, чем дольше и чаще будет открыт доступ в неё. Он составил «Положение о порядке пользования Библиотекой Императорской Академии наук». Бэр выступил с идеей создать систематический каталог. Он стремился разработать такую книжную классификацию, которая соответствовала бы научной систематике знаний, т.е. классификацию самих объектов, изучаемых науками. В 1841 г. он представил такую оригинальную библиотечно-библиографическую классификацию – лучшую на тот момент в России. В классификации Бэра отсутствуют рубрики ненаучного характера, которые имелись в предшествовавших системах. Система имеет 21 раздел и более мелкие подразделения. На первое место он поставил Библиографию и общую историю литературы. Последний – 21-й основной раздел – составляло собрание всех каталогов академической библиотеки (искусство, словесность, богословие и философия). Бэр ввел группировку наук, не применявшуюся ранее, например, последовательность естественных наук. Таким образом, фонды академической библиотеки стали формироваться и расставляться в соответствии с уровнем развития точных естественных и гуманитарных наук. В соответствии с этой схемой все иностранные книги и журналы шифровались и расставлялись вплоть до 1929 г. Сегодня этот фонд входит в состав основного иностранного фонда БАН и носит название «Бэровский фонд», являясь действующим, активно используемым книжным собранием. Бэр рассматривал библиотеки как более важное явление культуры, чем университеты. «Хорошее состояние библиотек, – говорил он, – является необходимым условием развития научных знаний в России». В 1862 г. Бэр вышел в отставку, при этом был избран почетным членом Академии. 18 августа 1864 года в Санкт-Петербургской академии наук состоялось торжественное празднование его юбилея. Император пожаловал юбиляру пожизненную ежегодную пенсию в 3 тысячи рублей, а при Академии наук была учреждена Бэровская премия за выдающиеся исследования по естественным наукам. В честь Карла Бэра, в юбилей его 50-летия научной деятельности, была выбита бронзовая медаль. После юбилея Бэр посчитал свою петербургскую карьеру окончательно завершенной и принял решение перебраться в Дерпт. К этому времени жена Бэра умерла, единственная дочь Мария вышла замуж, а из шести сыновей остались в живых лишь трое. В 1867 г. он переселился в родной университетский город, продолжая здесь, на покое, интересоваться наукой, готовить к печати свои неопубликованные работы. Умер Бэр 16 ноября 1876 г., 84 лет от роду. На погребении, на Иоанновском кладбище в Тарту, присутствовали все профессора и студенты Дерптского университета. Через 10 лет на народные деньги был открыт памятник великому ученому работы скульптора Опекушина.
Владимир Васильевич Стасов	В.В. Стасов Владимир Васильевич Стасов – историк искусства, этнограф и публицист, музыкальный и художественный критик, библиотекарь, родился 2 (14) января 1824 г. в Петербурге в дворянской семье. Его отцом был известный петербургский архитектор Василий Петрович Стасов, имевший сильное влияние на развитие сына. В 1836 г. двенадцатилетнего Владимира отец определил в новейшее учебное заведение – Училище правоведения. С 1850 г. он служил помощником юрисконсульта в Департаменте юстиции; владел свободно шестью языками. Но подлинные интересы молодого человека лежали совсем в другой сфере. Уже с 1847 г. он являлся сотрудником отдела иностранной литературы в журнале Краевского «Отечественные записки», где также писал обозрения по вопросам живописи, скульптуры, архитектуры и музыки и за два года опубликовал в журнале около 20 статей. В 1851 г. Стасов оставил службу и, став секретарем очень богатого поклонника искусств, уральского промышленника и мецената А.Н. Демидова, уехал за границу. В Европе, в городах Италии он стремился изучал сокровища европейского искусства. Этому немало способствовала работа в крупнейших библиотеках и архивах, труды в качестве библиотекаря в имении Демидова в Сан-Донато близ Флоренции, общение с русскими художниками и архитекторами, такими, как Брюллов, Иванов, Воробьев, Айвазовский. Уже в те годы Владимир Васильевич приобрёл богатый опыт архивной и библиотечной работы. В Петербург Стасов вернулся в мае 1854 г. Директор Публичной библиотеки М.А. Корф предложил ему место своего помощника; в 1856–1872 гг. Стасов работал в Публичной библиотеке, имея в Художественном отделении свой стол. В эти годы по его инициативе организуется ряд выставок древнерусских рукописей. В ноябре 1872 г. Стасов был принят на штатную должность библиотекаря; до конца жизни он заведовал Художественным отделом. По роду своей деятельности он консультировал писателей, художников, композиторов, собирал рукописи русских деятелей искусства, в особенности композиторов. В большой степени именно благодаря трудам Стасова сегодня Российская национальная библиотека располагает самыми полными архивами композиторов петербургской школы. Помимо опубликованных статей и собранных рукописей, Стасов немало сделал и для открытия свободного доступа в библиотеку самой широкой публики: в течение многих лет он неустанно добивался отмены платного пользования ее книжными фондами. Владимир Васильевич Стасов отдал службе в библиотеке полвека своей жизни (1856–1906); ему не раз приходилось замещать вице-директора и директора. Но когда в 1882 г. Стасову предложили пост вице-директора, а в 1899 г. – директора Библиотеки, он отказался, как отказывался и от награждения орденами. 27 ноября 1902 г. Стасову вручили диплом почетного члена Публичной библиотеки в связи с 30-летием деятельности в должности библиотекаря. В 1900 г. одновременно со своим другом Львом Толстым он был избран Почетным академиком Академии Наук, по разряду изящной словесности, как представитель художественной критики. Владимир Васильевич Стасов умер в Петербурге 10 (23) октября 1906 г. и был похоронен на Тихвинском кладбище Александро-Невской лавры (Некрополь мастеров искусств). В 1908 г. на его могиле поставлено монументальное надгробие, ныне являющееся памятником федерального значения. На надгробии надпись – «Поборнику русского искусства».
Николай Фёдорович Фёдоров	Н.Ф. Фёдоров Николай Фёдорович Фёдоров, внебрачный сын князя Павла Ивановича Гагарина и пленной черкешенки, родился 7 июня 1829 г. в селе Ключи Тамбовской губернии. Семья князя оплачивала его обучение, и он, после окончания гимназии в Тамбове, поступил на юридический факультет лицея Ришелье в Одессе, но смог проучиться там только три года. Некоторое время Николай Фёдоров преподавал географию и историю в уездных городах России. Летом 1867 г. он пешком добрался до Москвы, где перебивался временными заработками, но в 1869 г. ему удалось устроиться помощником библиотекаря в Чертковскую библиотеку. В 1874 г. он уже занимает должность библиотекаря Румянцевского музея, на которой оставался четверть века. В последние годы жизни работал библиотекарем в читальном зале Московского архива Министерства иностранных дел. В Румянцевском музее Фёдоров составил первый систематический каталог книг. По роду своей деятельности он встречался с самыми разными людьми, был знаком с российскими знаменитостями – писателями, поэтами, философами. Его оригинальная и глубокая личность вызывала интерес у многих, и, конечно же, привлекала публику, желающую познакомиться с его философскими взглядами, в дискуссионный клуб, который здесь же, в Румянцевском музее, по воскресным дням, посещали многие выдающиеся его современники. Недаром Николая Фёдорова именовали «московским Сократом». Именно в те годы формируются основы его «Философии общего дела», с которой начинается своеобразное философское и научное направление, известное в мировой философии под названием «Русский космизм». Усматривая основное зло для человека в смерти, порабощённости его слепой силой природы, Фёдоров выдвинул идею регуляции природы с помощью науки и техники. Высшая цель регуляции – воскрешение предков («отцов»); путь к нему лежит через овладение природой, переустройство человеческого организма, освоение космоса и управление космическими процессами. Воскрешение, достижение бессмертия мыслится философом как «общее дело» человечества, ведущее к всеобщему братству и родству, к преодолению всякой вражды – разрыва между мыслью и делом, «учёными» и «неучёными», богатством и бедностью, городом и деревней. Философские идеи Федорова вызывали большой интерес у Ф.М. Достоевского, Л.Н. Толстого, В.С. Соловьева; с ними связаны научно-философские идеи К.Э. Циолковского. Фёдоров оказал влияние на литературное творчество А.П. Платонова и Н.А. Заболоцкого. Особое место занимали в жизни и философии Фёдорова библиотеки. Он считал, что именно здесь происходит и духовное общение с великими предками, библиотеки, по его мнению, должны стать центрами общественной жизни, подобием храмов, где люди вступают во владение огромным культурным и научным наследием предков. И сам он был не просто «идеальным библиотекарем» и библиографом милостью Божьей, но прежде всего философом книги. «Книга как выражение слова, мысли и знания, – писал Фёдоров, – занимает высшее место среди памятников прошедшего». Фёдоров был пропагандистом идей международного обмена книгами, использования библиотеками книг из частных коллекций, организации выставочных отделов в библиотеках. При этом – противником системы авторского права, поскольку полагал, что она противоречит нуждам и функциям библиотек. В силу своих убеждений Фёдоров вел крайне аскетический образ жизни, старался не владеть никаким имуществом, большую часть своих скудных средств раздавал тем, кто, по его мнению, нуждался в материальной поддержке для своих интеллектуальных трудов. Николай Фёдоров умер 28 декабря 1903 г. от воспаления легких, простудившись в сильный мороз. Был похоронен на кладбище Скорбященского монастыря в Москве (монастырь был закрыт в 1918 году, кладбище застроено). Фёдоров отказывался фотографироваться и не позволял рисовать себя. Единственное прижизненное изображение философа было сделано втайне от него художником Леонидом Пастернаком. В России сегодня идеи Фёдорова развивает и распространяет фёдоровское движение. В Москве действует Музей-библиотека Н.Ф. Федорова.
Петр Иванович Бартенев	П.И. Бартенев Петр Иванович Бартенев, библиограф, литературовед, историк, археограф, филолог, переводчик, первый биограф А.С. Пушкина, издатель и редактор исторического журнала «Русский архив», родился 13 (1) октября 1829 г. в селе Королевщине Липецкого уезда в дворянской семье – обедневшей, но очень древнего рода, основатели которого упоминаются ещё в летописях XVIII века. Отец Петра Ивановича, Иван Иосифович Бартенев, офицер Арзамасского конногвардейского полка, участвовал в Отечественной войне 1812 года. В 1841–1847 гг. Пётр Бартенев учился в Благородном пансионе при Рязанской гимназии и окончил его с золотой медалью. Затем он поступил на историко-филологический факультет словесного отделения Московского университета. В эти годы семья Бартеневых испытывала большие материальные трудности, и Петру приходилось давать уроки и делать переводы (он хорошо знал французский, немецкий, английский, польский, латинский, греческий и свободно читал на санскрите). По окончании университета Бартенев служил в Московском архиве Министерства иностранных дел, где получил богатую практику работы с документальными источниками и углубил свои познания политической истории России. В 1858 г. он отправился в Западную Европу, стремясь продолжить свое образование; слушал лекции в Берлине, Париже, Праге. В 1859 г. Бартенев принял предложение Г.А. Черткова, владельца крупнейшей частной библиотеки Москвы, стать её заведующим и хранителем. Бартенев управлял библиотекой до 1873 г., привёл фонды в образцовый порядок и составил полный каталог. Чертковская библиотека до образования в Императорской публичной библиотеке отдела Rossica представляла единственное в России ценное собрание книг о России и славянах, а по числу редчайших изданий являлась богатейшей сокровищницей редких рукописей (в 1867 г. их было около 350). При этой библиотеке был основан и издавался знаменитый историко-литературный журнал «Русский Архив», в котором, с 1863 по 1912 год, Бартенев публиковал уникальные архивные материалы по истории России и отечественной словесности – в том числе и немало рукописей из собрания чертковской библиотеки. В журнале впервые обнародованы архивные документы XVII–XIX столетий. Всего за более чем полувековое существование журнала было издано 598 томов. При этом Бартенев был автором, составителем, редактором, корректором, бухгалтером, директором и комментатором уникального издания, успевая делать в одиночку то, что теперь выполняют целые институты и редакции. В очерке Валерия Брюсова, посвященном Бартеневу, справедливо сказано: «Эйфелева башня „Русского архива“ воздвигнута одним человеком». В 1864 г. Бартенев познакомился с Л.Н. Толстым, который предложил ему стать редактором и консультантом романа «Война и мир». Сам Толстой отчасти признавал, что с помощью Бартенева ему удалось избежать многих ошибок, связанных с историческими фактами. Пётр Бартенев был необыкновенно интересным собеседником, замечательным рассказчиком, обладавшим талантом образного и живого изложения. Он поражал современников любовью к русской литературе, колоссальной эрудицией и феноменальной памятью, глубиной мысли. Публикации Бартенева и сегодня привлекают внимание специалистов-историков, литературоведов, почитателей таланта А.С. Пушкина и Л.Н. Толстого. Бартенев по праву считается основателем российского пушкиноведения: он первым начал собирать и записывать воспоминания очевидцев о поэте. Любимое детище П.И. Бартенева, журнал «Русский архив», долго ещё будет незаменимым изданием для исследователей русской истории, для всех, интересующихся русской культурой и историей отечества. Пётр Иванович Бартенев умер 22 октября 1912 г., похоронен в Москве, на кладбище Алексеевского монастыря.
	В.И. Межов Владимир Измайлович Межов первый российский библиограф-профессионал, родился 17 мая 1830 г. в Саратове, в обедневшей дворянской семье. Отец его, штаб-лекарь, умер через три месяца после рождения сына. В 1840 г. при содействии В.А. Жуковского мальчика приняли в Гатчинский сиротский институт, который выпускал чиновников для государственной службы и давал преимущественно юридическое образование. В 1851 г., по окончании института, он подал прошение о зачислении в Императорскую публичную библиотеку в Петербурге и сначала работал там в качестве регистратора. Библиотека получала обязательный экземпляр всех выходивших изданий, и в 1856 г. Межову было поручено составлять по просьбе издателя журнала «Отечественные записки» А.А. Краевского ежеквартальные списки новых книг для библиографического раздела этого журнала. С этого началась библиографическая деятельность Межова. Позднее он сотрудничал также с журналами «Русская беседа», «Библиографические записки», «Журнал министерства внутренних дел», «Книжный вестник», «Филологические записки». Межов организовал учёт вновь выходящих книг и периодики. С 1858 г. Владимир Измайлович расписывал статьи из всех периодических изданий, поступавших в Публичную библиотеку. Эти материалы он объединил с библиографией книг и периодических изданий, которую вёл с 1856 г. Получилась объединённая картотека всех выходящих книг и статей, которая стала основой для публикации Межовым как общих, так и разнообразных тематических библиографических списков. В 60-х гг. Межов занимался, в основном, библиографией географии, статистики и этнографии, народного образования, правоведения, крестьянского вопроса. В 70-х гг. он начал выпускать библиографические списки по налоговому, рабочему, еврейскому вопросам, а также работал над торговой библиографией, занимался созданием многотомного указателя журнальных и газетных статей, напечатанных в первой половине XIX в. Особый интерес представляет труды Межова по краеведческой библиографии. В 1867 г. по просьбе генерал-губернатора Туркестанского края Фон Кауфмана Межов приступил к составлению библиографии литературы по Туркестану, так называемого «Туркестанского сборника сочинений и статей, относящихся до Средней Азии вообще и Туркестанскому краю в особенности». Находясь постоянно в Петербурге и имея, таким образом, возможность следить за выходящими в свет книгами и периодическими изданиями, располагая при этом предоставляемыми генерал-губернатором значительными средствами, Межов приобретал и собирал все, касающееся Центральной Азии и сопредельных с ней стран – не только капитальные труды, но и самые маленькие незначительные заметки. Было подготовлено 416 томов (4713 названий на русском, французском, немецком, английском, итальянском, испанском и латинском языках) плюс трёхтомный систематический и алфавитный указатель, имеющий самостоятельное библиографическое значение. Этой работой Межов занимался около 20 лет, считая её весьма важной и актуальной с точки зрения экономических, торговых, научных интересов России в средней Азии. Он полагал, что Азию следует изучать со всех точек зрения, чтобы не уступить инициативу в её освоении и иметь преимущества в борьбе крупнейших империй за азиатские земли. Составление и выход в свет Туркестанского сборника продолжались регулярно до 1887 г., пока по распоряжению администрации края они не были прекращены, что явилось для Межова большим ударом. Работа возобновилась лишь после смерти библиографа, в 1907 г. и продолжалась с перерывами до 1939 г. Сегодня сборник, состоящий из 594 томов, является гордостью Государственной библиотеки Узбекистана им. А. Навои. В 1891–1894 гг. Межовым была подготовлена и на средства российского Генерального Штаба издана «Библиография Азии». Он планировал выпустить три тома, но успел подготовить только два. Первый том содержит указатель книг и статей, описывающих такие страны и регионы, как Аравия, Афганистан, Китай, Маньчжурия, Монголия, Тибет, Турция, Персия, Япония. Второй том – указатель книг и статей о народах финского, монгольского и татарского происхождения, проживавших на территории Российской империи, а также о народах Кавказа. Библиография охватывает как русскую литературу, так и иноязычную, раскрывающую отношения России к азиатским народам. В 1891–1892 гг. Межов подготовил ещё один уникальный труд – «Сибирскую библиографию». Все расходы по её изданию взял на себя сибирский золотопромышленник, известный благотворитель и меценат Иннокентий Михайлович Сибиряков. В первом томе – источники и материалы по истории Сибири: библиографические указатели, исторические и историко-юридические акты и документы, письма и мемуары; этот том Межов считал важнейшим для изучения региона. Истории Сибири, её географии, этнографии и статистике посвящён второй том. Третий содержит материалы по правоведению, политическим и социальным наукам, педагогике, естественным и медицинским наукам; сюда же вошли гравюры и литографии – виды сибирских городов, портреты деятелей, имевших отношение к Сибири. На средства Сибирякова был опубликован и другой крупнейший труд Межова – «Русская историческая библиография» (1892–1893). Благодаря уникальным сведениям о редких исторических документах и библиофильских редкостях это издание (как, впрочем, и другие труды Межова) сегодня не утратило своей научной и практической ценности и пользуется популярностью у специалистов, историков, писателей, журналистов. Также в эти годы Владимир Измайлович подготовил библиографические монографии по статистике, благотворительности и уникальную библиографию «Pushkiniana». Для Межова библиография не была сухой и отвлеченной от жизни каталогизацией, но являлась ответом на самые актуальные вопросы современной внутренней и международной жизни. Литературное наследие Межова, насчитывающее более ста томов библиографических трудов, представляет собой обширный свод литературы по многим отраслям знаний, дающий в совокупности библиографию истории России, её науки и культуры за значительный период. Умер Владимир Измайлович Межов в 1894 г. в Петербурге.
	Мелвил Дьюи Мелвил Дьюи, создатель всемирно известной «десятичной классификации», классической каталожной карточки, крупнейший библиотечный деятель США, организатор Американского метрического бюро и Американской ассоциации по реформе произношения, родился 10 декабря 1851 г. в городке Адамс-Сентер в штате Нью-Йорк. В 15 лет он окончил школу и получил право преподавать математику в начальных классах. В 1870 г. Дьюи поступил в Амхерстский колледж и вскоре стал сотрудником его библиотеки. Именно здесь и родилась у него идея десятичной классификации книжного фонда, о которой он впервые рассказал 8 мая 1873 г. членам библиотечного совета колледжа (рукопись этого сообщения сохранилась). Классификация стала применяться в библиотеке. Получив в 1874 г. степень магистра искусств по математике, Дьюи тем не менее предпочел остаться на прежней должности библиотекаря. Десятичная классификация Дьюи (ДКД) впервые была опубликована в 1876 г., при жизни автора переиздавалась 12 раз. Согласно ей выделяются 10 основных классов, которые охватывают весь спектр знаний. Каждый основной класс подразделяется на 10 разделов, они, в свою очередь, на 10 отделов. Это самая известная и самая распространенная система в мире сегодня; она используется в крупнейших электронных каталогах, библиотека Конгресса США индексирует по ДКД более 100 тыс. книг в год. Национальные библиографии 57 стран ведутся по ДКД. Мелвил Дьюи являлся инициатором десятков самых разнообразных проектов и в других направлениях библиотечной практики. Он посвятил библиотечному делу огромную часть своей жизни, и оставил глубокий след в этой сфере, благодаря своей необыкновенной одаренности и энергии. Его почитают как отца-основателя самой библиотечной профессии, поскольку именно он впервые заявил о необходимости профессиональной подготовки библиотекаря и обосновал эту необходимость. Дьюи подтвердил свои заявления созданием «Библиотечного журнала» (первого в мире профессионального периодического издания), созданием Американской библиотечной ассоциации, в которой он исполнял обязанности секретаря в течение многих лет, и дважды был ее президентом. В 1887 г. в библиотеке Колумбийского университета Мелвил Дьюи открыл первую в истории Библиотечную школу. Мелвил Дьюи исповедовал самые передовые идеи своего времени и дополнял их своими собственными. Он полагал, что профессия библиотекаря подходит образованным женщинам, что «работа в библиотеке дает им возможность приобрести близкие или равные шансы с мужчинами», о чём он говорил в докладах и лекциях, писал в статьях. Однако общество не было готово принять такие радикальные изменения и впустить женщин в сугубо мужское учреждение, каким традиционно всё ещё оставалась библиотека; оно ответило молодому реформатору протестом и гневным осуждением, прикрывая свою неготовность воспринять новое, как всегда в подобных случаях, «дубовым» морализаторством. В первом наборе Библиотечной школы, которая открылась 5 января 1887 г., было всего 20 студентов, из них 17 женщин. Библиотекари колледжа также интересовались занятиями. Преподавателями в школе стали многие известные специалисты – библиотекари и издатели. Школа имела успех, на второй год были поданы 100 заявлений. Несмотря на это, попечительский совет Колумбийского колледжа принял резолюцию о закрытии Библиотечной школы и освобождении М. Дьюи от всех занимаемых постов. В начале 1889 г. М. Дьюи со своей Библиотечной школой, ее преподавателями и учащимися перебрался в Олбани, административный центр штата Нью-Йорк, где руководил библиотекой до 1906 г. Преодолевать давление консервативных кругов общества М. Дьюи помогали друзья и единомышленники, и, конечно, его семья. Мелвил женился в 1878 г. Его избранницей, надежной помощницей и преданным другом стала Анни Годфрей, библиотекарь Амхертского колледжа, с которой М. Дьюи счастливо прожил 44 года. Его сын Годфри также был опорой отцу во всех его трудах. Мелвил Дьюи всегда продвигал идеи корпорации библиотек, расширения международного библиотечного сотрудничества. Он полагал, что библиотекарь должен не просто обслуживать читателя, выдавая нужные книги, но и уметь профессионально общаться с ним, быть воспитателем. Последним проектом оставившего все свои должности и занятия Дьюи стал Лейк-Плэсидский Клуб (Lake Plasid Club). Это была своеобразная школа передового библиотечного опыта, расположенная в живописном местечке Лейк-Плэсид в штате Нью-Йорк, в приобретённом Дьюи трехэтажном доме с парком и стадионом. За очень умеренную плату сюда продавались путёвки для библиотекарей США и других стран на 24 дня. При этом каждые две недели у половины отдыхающих этот срок оканчивался, и в коллектив вливалась новая волна опыта и инноваций. Управлял клубом попечительский совет. Дьюи умер 26 декабря 1931 г. и похоронен в Лейк-Плэсиде. По словам Э.Р. Сукиасяна, «в памяти навсегда остался образ великого библиотекаря, основателя библиотечной профессии, изобретателя, новатора и первопроходца, удивительного человека, мысли и дела которого оказали существенное влияние на развитие библиотечного дела во всем мире».
	Николай Михайлович Лисовский Лисовский Николай Михайлович – выдающийся книговед, библиограф, журналист – родился 1 (13) января в 1854 г. в Москве. Он учился в Лесном институте, занимался в Петербургской консерватории по классу пения. В 1881–1882 гг. Лисовский редактировал журнал «Русская Библиография». В конце 1884 г. он основал в Петербурге журнал «Библиограф», был его издателем и редактором до 1894 г. Журнал делился на две части: первая содержала статьи, заметки на книговедческие темы, вторая часть – «Библиографическая летопись» – состояла из списков новых книг, указателей статей и рецензий, помещённых в других журналах, сведений и распоряжений по делам печати и некоторых других материалов. Значительную ценность представлял отдел «Rossica» – списки иностранной литературы о России. Многие годы отдавший службе в канцелярии Военного министерства, Лисовский выступал в печати как публицист по вопросам экономики и сельского хозяйства, писал также театральные и музыкальные рецензии. Однако более всего известны его биобиблиографические работы, в частности статьи о Пушкине, Лермонтове, Тургеневе. Его перу принадлежат также библиографические труды по проблемам музыки и театра. В 80–90-х гг. Лисовский работал над составлением «Краткого словаря русских музыкальных критиков и лиц, писавших о музыке в России»; картотека хранится в Институте русской литературы АН СССР (Пушкинском доме). В начале XX века Лисовский выдвинулся в число ведущих специалистов в области книговедения. Он стал автором первых университетских курсов по истории книгоиздания и периодической печати, которые были прочитаны в Московском и Петербургском университетах, а также в Народном университете, основанном в Москве известным меценатом Шанявским. Николай Михайлович был деятельным членом Русского библиографического общества в Москве и Русского библиологического общества в Петербурге. После 1917 г. принимал участие в реорганизации библиотечного дела в стране. Николай Михайлович Лисовский скончался в Москве 19 сентября 1920 г. Главный труд Лисовского, над которым он работал более 25 лет, – «Библиография русской периодической печати 1703–1900. (Материалы для истории русской журналистики)». Отдельные выпуски выходили в виде приложения к журналу «Библиограф», а в 1915 г. был издан двухтомник. Этот справочник сохранил свое значение до наших дней и был переиздан в 1996 г. в виде репринта издательством «Литературное обозрение». Историкам хорошо известно, что именно справочник Лисовского помогает исследовать почти детективные сюжеты взаимоотношений российской печати и цензурных ведомств, разнообразные перипетии перехода журналов и газет от одного владельца к другому и пр. Он содержит наиболее полные сведения практически обо всех видах отечественных периодических изданий: правительственных и литературных, научных и ведомственных, столичных и провинциальных. Описание строится по чётким параметрам: время и место издания, данные об изменении названия, периодичность выхода в свет, фамилии издателей и редакторов, формат и т. д. Облегчают работу алфавитные и тематические указатели. После 1917 г. Лисовский принимал участие в реорганизации библиотечного дела в стране. Скончался он в Москве 19 сентября 1920 г.
Николай Александрович Рубакин	Н.А. Рубакин Николай Александрович Рубакин родился 13 июля 1862 г. в старинной купеческой семье, в Ораниенбауме, где его отец был городским головой. Учился во 2-м петербургском реальном училище. Самостоятельно подготовившись и блестяще сдав экзамен, поступил в 1880 г. на естественный факультет Петербургского университета (учился вместе с Александром Ульяновым, который оказал большое влияние на формирование его социалистических убеждений). Одновременно Рубакин посещал все лекции на историко-филологическом и юридическом факультетах; окончил университет с отличием. С 1882 г. он публикуется в различных подпольных изданиях. Открыл в Санкт-Петербурге свою библиотеку, в основу которой легла 6-тысячная библиотека его матери. Библиотека стала базой для воскресных школ для рабочих; фонд включал не только беллетристику, учебные пособия, но и нелегальную литературу; фактически библиотека была также местом явок для нелегалов. К 1907 г. её фонд увеличился более чем в 15 раз; им пользовались писатели, профессора, учёные, многие рабочие были подписчиками библиотеки. Идея этой библиотеки, как и всей дальнейшей деятельности Рубакина: народу нужны знания, нужны миллионы популярных книг, тысячи общедоступных библиотек. Рубакин и его добровольные помощники провели анкетирование более 4 тысяч человек и в его библиотеке, и в рабочих воскресных школах. Был сделан, в частности, вывод о недоступности и непонятности народу большинства книг; он прозвучал в «Этюдах о русской читающей публике» (1895). Рубакин не был революционером, но принимал участие в различных сходках, распространении прокламаций и т.п. В 1896 г. его высылают в Рязань. В 1901 г. он арестован и выслан на 2 года в Крым под надзор полиции. К 1905 г. Рубакин состоит в партии эсеров; он активно писал листовки, разнообразные брошюры. Был выслан под надзор полиции в Новгород. В 1907 г. Рубакин, почувствовав отвращение к политике, вышел из партии эсеров и уехал в Швейцарию. Здесь он продолжил свою научную и общественную деятельность. Он работал как теоретик и практик системы наук, изучающих разные стороны чтения; публицист и ученый, просветитель и философ. Был избран почетным членом Русского библиографического общества, Русского библиологического общества, действительным членом Общества любителей российской словесности при Московском университете. В 1916 г. избран членом Международного библиографического института. Рубакин фактически впервые поставил проблему изучения читателя и книги, их взаимоотношений. Его выводы основывались не на абстрактных рассуждениях, а на огромном опыте, на тысячах писем читателей и тысячах непосредственных контактов с ними. Наибольшую известность имеет фундаментальный труд Рубакина «Среди книг», аналогов которому не было в мировой библиографии. Это смелая новаторская работа междисциплинарного характера. Рубакин много лет занимался разработкой теории библиопсихологии. Он входил в секцию библиологической психологии при педагогическом институте Ж.Ж. Руссо в Женеве, а в 1929 г. на базе своей библиотеки преобразовал секцию в Международный институт библиологической психологии. В 1921 г. в Париже выпустил на французском языке «Введение в библиологическую психологию» в 2 томах, в 1928–29 гг. в Москве вышла «Психология читателя и книги». Рубакиным была предложена и осуществлялась на практике социально-психологическая теория рекомендации книг. Он проделал колоссальную работу по классификации типов книг и типов читателей. На основании этих классификаций, считал он, можно рекомендовать конкретному читателю книги, соответствующие его психическому типу; можно соответствующим образом организовывать работу в библиотеках. Рубакин занимался также разработкой теории комплектования фондов, формированием книжного ядра библиотеки, классификацией библиографических пособий и др. В целом его научное и литературное наследие составляет около 280 книг и брошюр, свыше 350 журнальных публикаций. Его заслуги как ученого и писателя признаны в России и во всем мире. Советское правительство назначило Рубакину (хотя он и был эмигрантом) особую персональную пенсию, которая позволила ему жить и работать до конца дней. На эти же деньги он содержал библиотеку, которую завещал Ленинской библиотеке, где она и находится, составляя особый фонд в 100 000 томов – «фонд Рб». Другую библиотеку – такую же по величине – он подарил в 1907 г. Петербургскому отделу Всероссийской лиги образования. Рубакин умер 23 ноября 1946 г. в Лозанне. Урна с его прахом (вместе с завещанной библиотекой) была перевезена в Москву в 1948 г. и погребена на Новодевичьем кладбище. Каменная урна стоит на каменной книге, на которой слова: «Да здравствует книга – могущественнейшее орудие борьбы за истину и справедливость!»
Константин Николаевич Дерунов	К.Н. Дерунов Константин Николаевич Дерунов – библиограф, автор работ по рекомендательной библиографии, по организации общественных библиотек, учёный-библиотековед – родился 1июня 1866 г. в Петербурге в семье крестьянина из деревни Асташево Рыбинского уезда Ярославской губернии. В 1876 году он поступил в гимназию, проучился в ней шесть лет, затем семья переехала в г. Рыбинск, где Константин окончил Рыбинскую классическую гимназию. В Петербургский университет он поступил, уже будучи членом народовольческого кружка и убеждённым носителем идей революционных демократов. Университет юноше окончить не пришлось, так как он был арестован за участие в народническом революционном движении, дважды привлекался к дознанию и после тюремного заключения был выслан из столицы. Дерунов долго скитался по приволжским городам, пока, наконец, ему не удалось устроиться помощником библиотекаря в Нижнем Новгороде. Здесь Константин Николаевич «обрёл себя» и посвятил свою молодую энергию библиотечному делу и библиографии, ощутив свое призвание к этой работе. Он активно занимался библиографией, составил «Примерный библиотечный каталог» (руководство для комплектования библиотек) и «Библиографию русских рецензий» – уникальную в мировой библиографии подборку около 300 тыс. рецензий из 332 периодических изданий за 78 лет (не опубликована, хранится в РГБ). Ценным приложением ко 2-му изданию «Примерного библиотечного каталога» является «Сводный указатель журнальных рецензий на книги за период 1847–1907 гг.», в котором частично использованы материалы «Библиографии русских рецензий». В 1902 г. Константин Николаевич Дерунов вернулся в Петербург и приступил к работе в библиотеке министерства финансов. После революции 1917 г. он работал с рядом крупных московских библиотек – в библиотеках Наркомата финансов, Социалистической академии общественных наук, Госиздата. В 1925 назначен заведующим библиотекой Российской ассоциации научно-исследовательских институтов общественных наук (РАНИОН). С 1903 г. публиковал статьи библиотечно-библиографические тематики в журналах «Вестник Европы», «Русская школа» и др. Константин Николаевич Дерунов является одним из теоретиков библиотечного дела в России. Он обосновал культурно-просветительные и социально-педагогические функции библиотечно-библиографической деятельности, задачи построения библиотековедения и библиографии как науки. Впервые в России Дерунов разработал методику библиографирования журнальных рецензий. Ещё в 1900-е годы Дерунов выступал с демократических, революционных позиций с критикой сословного характера библиотечного дела в России, он предлагал создавать библиотеки нового типа – общедоступные, общеобразовательные, единые для всех классов населения. В конце 1910-х – начале 1920-х годов Дерунов одним из первых выдвинул идею организации библиотечной сети, действующей по государственному плану и состоящей из центральной национальной библиотеки как руководящего центра библиотечной работы в стране и специальных научных, общественных, то есть массовых, и детских библиотек. Эти идеи Дерунова получили дальнейшее развитие, а в большой мере – и практическую реализацию. Работа Дерунова «Жизненные задачи библиографии. Итоги и уроки прошлого русской библиографии за 200 лет» (1913) представляет собой первый, и весьма удачный, опыт истории российской библиографии. К.Н. Дерунов был активным пропагандистом идеи создания библиотечных и библиографических обществ, одним из фактических учредителей Общества библиотековедения в Санкт-Петербурге (1908 г.) и разработчиком проекта его Устава. На одном из заседаний Общества в 1919 г он выступил с докладом «Типичные черты в эволюции русской „общественной“ библиотеки», опубликованной затем «Библиографическими известиями». Заключительные слова этого доклада – «Да здравствует новая библиотека с рациональным комплектованием и общением с читателем». Умер Константин Николаевич Дерунов 29 июля 1929 в Москве.
Всеволод Измаилович Срезневский	Всеволод Измаилович Срезневский Всеволод Измаилович Срезневский родился 29 мая 1869 г. в Петербурге, в семье крупного учёного-филолога Измаила Ивановича Срезневского, выходца из государственных крестьян села Срезнево Рязанской губернии. Он был самым младшим, восьмым ребёнком. Все дети И.И.Срезневского получали начальное образование дома, под руководством отца и надзором старшей сестры. Долгие годы семья Срезневских вела коллективную работу по доработке главного труда отца – словаря древнерусского языка. Для Срезневских была обычной атмосфера напряжённого интеллектуального труда, товарищеских отношений, демократизма. Склонность Всеволода к гуманитарным наукам была видна с самого детства. Окончив Ларинскую гимназию, в 1886 г. он поступает на юридический факультет Петербургского университета, а после университета и воинской службы становится служащим Публичной библиотеки. Спустя полтора года Срезневский поступает на должность младшего помощника библиотекаря первого отделения Библиотеки Академии наук, а вскоре по представлению директора избирается общим собранием Академии наук (!) на должность старшего помощника библиотекаря первого отделения. В это время академическая Библиотека претерпевала серьёзную реорганизацию, обусловленную острой необходимостью дальнейшей специализации обслуживания читателей. Переустройство всего книжного фонда осуществлялось для выделения отдельных комплексов литературы. В 1883 г. в первом отделении был создан славянский отдел, в 1893 г. – журнальный и книжный отделы и в 1899 г. – рукописный отдел. Организация журнального и рукописного отделов связана с многолетней деятельностью Срезневского. Отдел периодики стал особым фондом в отношении не только хранения и обработки, но и обслуживания. Срезневский понимал свою задачу по упорядочению этого фонда очень широко: он не только лично каталогизировал журналы и газеты, то есть определял состав отдела, но составил Список русских повременных изданий 1703–1899 гг., опубликованный позднее. «Список» Срезневского – это огромный том в 1114 страниц, содержащий 3124 названия; он является первым полным списком русских журналов и газет, издававшихся в России. Особую ценность представляет указатель, дополняющий «Список», по которому легко установить периодические издания, выходившие в провинциальных городах России. «Список» Срезневского позднее дополнялся указаниями о новых поступлениях, он был серьёзной опорой в практической работе журнального отдела, и сегодня он не утратил своего значения для ученых и исследователей. Срезневский занимался еще и рукописным собранием Библиотеки, которое к моменту его прихода представляло собой печальную картину – масса не разобранных, не имеющих описаний, неведомых исследователям рукописей, которые хранились вперемешку со старопечатными книгами. Некоторые ценные рукописи даже считались утраченными. Срезневскому удалось отделить рукописи от старопечатных изданий, ввести крепостную расстановку (в результате чего рукописи и старопечатные книги получили шифр, указывающий на шкаф, полку и место на полке) и составить шкафные описи. В 1900 г. Общее собрание Библиотеки, по представлению директора, избрало Всеволода Измаиловича Срезневского на должность учёного хранителя рукописей с окладом 1800 рублей. На этой должности Срезневский развил бурную деятельность по изучению и упорядочению рукописного собрания. Составление подробных шкафных описей привело его к открытию важнейших документов и рукописей, не разобранных с давних времён, так, Срезневский обнаружил столбцы времён Михаила Фёдоровича и Алексея Михайловича, а также Меньшиковские бумаги. Встают также вопросы о пополнении фондов, и Срезневский начинает свои знаменитые поездки на север. Он исследует рукописные собрания при церквах, монастырях, государственных и церковных учреждениях, разыскивает частные собрания. Активную деятельность по приобретению рукописей Срезневский сочетал с планомерным их научным описанием; эти описания оценивались учёными как выдающееся явление своего времени. В 1913 г. выходит отдельное описание рукописей, собранных Срезневским в 1903 и 1905 гг. в Олонецком крае. В фонде Рукописного отделения Срезневский собирал и печатные материалы, относящиеся к истории революционно-освободительного движения в России. Не являясь революционером, но, будучи демократически настроенным и широко образованным учёным, он придавал большое значение сохранению таких изданий. Поскольку издания брались без всяких ограничений, фонд обогащался с огромной скоростью. Доставлял революционные издания в Библиотеку известный революционер-большевик В.Д. Бонч-Бруевич. Хотя Срезневский знал о его подпольной деятельности, но умел маскировать эту осведомлённость. После Февральской революции Срезневский принял в хранилище, опять по инициативе Бонч-Бруевича, архив Охранного отделения и Департамента полиции, содержавший богатейшие материалы по истории революционного движения, в том числе и печатные: листовки, книги, газеты. Пришло время реорганизации архивного дела в Академии Наук и перераспределения вследствие этого архивных фондов между специальными академическими хранилищами. Срезневский очень болезненно воспринимал каждое изъятие материалов из основанного им отделения. Уже первая крупная передача бывших фондов революционной литературы в 1926 г. и в последующие годы в Институт Ленина произведена была при его сопротивлении Срезневского. Отношения его с новым руководством не складывались. Несмотря на поддержку Бонч-Бруевича, деятельность Рукописного отделения шла уже по новым правилам, с которыми он был не согласен; он не был включён в комиссию по отбору материалов, к нему никто не обращался. В 1931 г. Срезневскому пришлось уйти на пенсию. Оставив Библиотеку, Срезневский, в качестве сотрудника Института языка и мышления Академии Наук, трудился над подготовкой словаря древнерусского языка, работал над изданием полного собрания сочинений Толстого, редактируя отдельные тома, разбирал архив своего отца Измаила Ивановича Срезневского. В ночь на 29 июня 1936 г. Всеволод Измаилович Срезневский скончался.
Александр Александрович Покровский	А.А. Покровский Александр Александрович Покровский, библиотековед, библиограф, организатор крупных книгохранилищ, основатель и первый директор Центральной городской библиотеки Москвы (сегодня – Центральная универсальная научная библиотека имени Н.А. Некрасова), один из основателей Московского библиотечного института, родился 2 июня 1879 г. в Нижнем Новгороде. Отец его, Александр Павлович Покровский, был секретарем, потом членом Нижегородской городской управы, а мать, Прасковья Кондратьевна, происходила из бедной старообрядческой семьи. «Библиотековедческий и библиографический стаж, – писал Покровский в автобиографии, – могу считать с 1896 года». Тогда, будучи ещё гимназистом, он занимался составлением списков книг для систематического самообразования, организацией нелегальных библиотек в учебных заведениях. В 1897 г. Покровский поступил в Московский университет, но уже на следующий год за участие в революционной деятельности был выслан на родину, в Нижний Новгород, где находился до 1900 г. Затем поступил в Петербургский университет, который окончил в 1904 г. За революционную деятельность в 1905 г. был снова выслан в Нижний. Вернувшись в 1909 г. после окончания ссылки в Москву, Покровский занялся исключительно библиотечной работой. Его интересовали вопросы библиотечного обслуживания широких масс народа, простых тружеников – как начинающих читателей. Его внимание привлекали библиотеки, обслуживающие именно эти круги, то есть общедоступные городские и земские библиотеки. Он обдумывал методику работы этих библиотек, способы привлечения читателей, требования к работникам, пути их подготовки. Он выступал с докладами, выезжал для чтения лекций по библиотечному делу в Уфу, разрабатывал и пытался внедрить в практику московских городских библиотек десятичную классификацию (в варианте Дьюи), писал статьи, составлял рекомендательные списки, издавал свои первые книги. Он активно поддерживал идею создания типовых каталогов для публичных и народных библиотек, старался добиться улучшения материального положения библиотекарей, много говорил о значении специальной библиотечной подготовки. В 1911 г. Покровский побывал в Германии, где изучал постановку работы в городских библиотеках. Это была его первая и последняя поездка за рубеж. Покровский принимал активное участие в деятельности Русского библиографического общества при Московском университете, являясь секретарем Комиссии библиотековедения. Он участвовал в организации первых в России библиотечных курсов при Московском народном университете им. А.Л. Шанявского (руководителем курсов тогда была Л.Б. Хавкина) и читал там лекции. В 1916 г. он принял участие в организации Русского библиотечного общества в Москве и занял пост заместителя председателя (возглавляла Общество Л.Б. Хавкина). В 1916–1918 гг. Покровский заведовал городской библиотекой-читальней им. А. С. Пушкина. В конце 1918 г. Отдел народного образования Московского совета принял решение об организации Центральной городской библиотеки, для чего было выделено помещение на Новой Басманной улице, подбирался книжный фонд и штат библиотекарей. 30 декабря Александр Александрович Покровский был назначен директором библиотеки, которой он отдал почти 18 лет жизни (1919–1936). В Московской центральной городской библиотеке впервые в практике российских массовых библиотек был создан предметный каталог. Результатом этой работы, в которой Покровский принимал самое деятельное участие, в 1928 г. стал выход в свет его (в соавторстве с Е.И. Шамшаевой) книги «Система рубрик и ссылок предметного каталога». В 1930 г. осуществилась мечта Покровского – был открыт Московский государственный библиотечный институт. Александр Александрович принимает самое активное участие в разработке учебных планов, читает лекции для аспирантов. Одновременно продолжает преподавать и на Высших библиографических курсах Всесоюзной книжной палаты, и в Академии коммунистического воспитания им. Н.К. Крупской. В начале тридцатых годов в жизни и творчестве Покровского происходит тяжёлый перелом, связанный с идеологическими репрессиями и гонениями в стране. Вместе с другими крупными специалистами библиотечного дела он был подвергнут жёсткой критике с якобы марксистских позиций и отстранен от научной работы. Покровский разбирал старые книги в Московской областной библиотеке, обрабатывал фонды фирменных каталогов в библиотеке Центрального института авиамоторного строительства. В конце концов, спустя несколько лет его зачислили в штат НИИ библиотековедения, в секцию работы с читателями. Накануне войны он занимался редактированием аннотированных карточек в Бюро центральной каталогизации, участвовал в работе Комиссии по классификации Всесоюзной книжной палаты. К началу войны Покровский – классификатор книг в библиотеке Московского института химического машиностроения. В декабре 1941 г. институт частично был эвакуирован в Чарджоу, туда же с библиотекой выезжает и Покровский. В тяжёлых условиях эвакуации он занимался каталогизацией фондов институтской библиотеки. 29 августа 1942 г. его не стало. Наследие Александра Александровича Покровского – 16 книг и свыше 100 статей по библиотечным проблемам, а также ряд рекомендательных библиографических пособий. Особый интерес представляют записные книжки Александра Александровича, они уникальны и характеризуют его не только как библиотечного работника, но и как интересного художника, интеллектуала, путешественника, лингвиста, наблюдателя, библиофила. Большинство записей – это выписки из художественных и научных произведений, работ по библиотечному делу и проблемам чтения. Большое внимание Покровский уделяет проблемам образования. Записи велись на русском, английском, немецком, итальянском, латинском, французском языках.
Любовь Борисовна Хавкина	Л.Б. Хавкина      Любовь Борисовна Хавкина – выдающийся библиотековед и педагог-просветитель. Она родилась в 1871 году в Харькове. Ее отец был известным в городе врачом, переводил с немецкого медицинские научные книги. Окончив с золотой медалью Харьковскую гимназию, семнадцатилетняя девушка поступает учительницей в Воскресную школу для женщин. Школа эта осталась яркой страницей в истории российского образования. Она была основана Христиной Дмитриевной Алчевской с целью дать основы начального образования женщинам и девушкам из низших классов. А через несколько лет Алчевская организовала в Харькове Общество грамотности, затем первую общественную библиотеку (сейчас Государственная научная библиотека имени Короленко). Хавкина начинает здесь свой путь с рядового библиотекаря и работает более 20 лет (до 1912 года) с небольшими перерывами (в один из таких «перерывов» она окончила филологический факультет Берлинского университета). По ее инициативе в этой библиотеке были впервые в России открыты нотно-музыкальный отдел, отдел библиотековедения, библиотечный музей.      В 1904 году Хавкина предложила первый в России проект организации библиотечного образования. Реализовываться он начал лишь почти 10 лет спустя, когда при Народном университете Шанявского, и снова усилиями Хавкиной, были созданы Курсы по подготовке библиотекарей. Когда Университет закрыли, Библиотечные курсы стали частью первого в СССР Научно-исследовательского кабинета, а затем – Института библиотековедения. В 20-х годах Хавкина – директор этих учреждений. Заграничные командировки дали ей возможность познакомиться с последними достижениями библиотечного дела в Западной Европе, США, Канаде и принять участие в двух международных библиотечных конгрессах.      Ее широкий кругозор, знание зарубежного и отечественного опыта, свободное владение иностранными языками, музыкальное дарование, обаяние несомненно создавали вокруг нее ту привлекающую людей ауру, которая обеспечивала ей симпатии окружающих и служила фундаментом для распространения ее научных идей и положений. Однако отстаивать эти идеи было нелегко: Хавкину часто обвиняли в аполитичности, в переоценке достижений зарубежной библиотечной практики и науки, называли «буржуазным библиотекарем». И с ортодоксальной советской точки зрения, критики были правы. Вот что писала Хавкина, например, в 1918 году: «Библиотека должна закладывать фундамент общечеловеческой культуры. Поэтому влияние государственной политики умаляет ее задачу, суживает ее работу, придает ее деятельности тенденциозный и односторонний характер».      В списке трудов Хавкиной – более 500 книг и статей – научных и научно-популярных. Наиболее известны и признаны у специалистов «Трехзначные авторские таблицы Кеттера», до сих пор играющие важную роль в организации фондов российских библиотек и «Сводные каталоги. Хавкина также переводила художественную литературу с шести языков.      Умерла Хавкина в 1949 году.
Богдан Степанович Боднарский	Богдан Степанович Боднарский Богдан Степанович Боднарский, выдающийся и широко известный в России и за её рубежами библиограф, книговед, библиотековед, родился 23 июня 1874 г. в городе Радзивилов Волынской губернии, в семье мелкого служащего. Окончил Московский университет и Археологический институт. Принимал участие в революции 1905–1907 годов. В 1909 г. Богдан Степанович вступил в Русское библиографическое общество при Московском университете, вскоре став секретарем этого общества, а затем и его председателем. В 1910 г. Б.С. Боднарский представлял Русское библиографическое общество на Международном библиографическом конгрессе в Брюсселе, где выступил с докладом «Распространение библиографической децимальной системы классификации в России». Боднарский был организатором и бессменным до 1929 г. редактором журнала «Библиографические известия», издававшегося обществом. В 1920 г. Боднарский организовал в Москве Книжную палату и стал первым её директором. В 1921 г. он занял должность директора Русского библиографического института. Боднарский, начиная с одной из ранних своих работ, «Библиография как синтез книжной мысли» («Библиографические известия», 1916), упорно отстаивал точку зрения представителей «академического» направления отечественной библиографии, обосновывал приоритет её учетно-регистрационных, познавательных и культурно-исторических функций. В книге «Международная десятичная библиографическая классификация. Теория. Таблицы. Указатели» (1921) Боднарский впервые на русском языке изложил теорию международной десятичной классификации. Богдан Степанович был активным сторонником ее внедрения в практику библиотечной работы в СССР, горячим пропагандистом международной десятичной классификации знаний, которую он изучал на месте её создания, в Международном библиографическом институте в Брюсселе под руководством основателя института Поля Отле. Благодаря активной пропагандистской деятельности и многочисленным докладам в разнообразных обществах и собраниях Боднарскому удалось пробить брешь равнодушия к десятичной классификации и в академической среде, и в среде специалистов библиотечного дела. В это же время Боднарский перевел на русский язык «Сокращенные таблицы десятичной классификации Международного библиографического института» и подготовил издание составленных им руководств по децимальной системе для различных библиотек. В историографическом обзоре «Библиография русской библиографии» (1942) Боднарский впервые даёт определение термина «библиография библиографии». Наибольшую справочную и научную ценность представляет четырёхтомное издание списков библиографических указателей «Библиография русской библиографии», это издание фактически положило начало текущей национальной универсальной библиографии библиографии. Много лет, с 1940 по 1956 гг., Боднарский являлся профессором Московского библиотечного института, в эти годы он стал доктором педагогических наук и заслуженным деятелем науки РСФСР. Богдан Степанович вел колоссальную по объёму и значимости библиографическую работу. Он читал курс библиографии в Московском государственном библиотечном институте и других учебных заведениях Москвы и Ленинграда, редактировал «Бюллетень книжных новостей», «Бюллетень книжных и литературных новостей», библиографический отдел «Бюллетеней литературы и жизни», издания трудов Н.В. Здобнова; публиковал статьи в журнале «Библиография» (позже «Советская библиография»). Боднарский является автором, составителем, редактором более 200 библиографических, научных, научно-методических, научно-популярных изданий и статей, в том числе многих теоретических работ в области библиографии, в которых он решительно ставил вопрос о необходимости качественной регистрации национальной литературы. Свою большую и оригинальную библиотеку Боднарский начал собирать ещё студентом, в его коллекции книг были издания с дарственными надписями, редкие издания. В 1965 г. это собрание было передано в дар в Российскую государственную библиотеку. Б.С. Боднарский скончался 24 ноября 1968 г. в Москве. Похоронен на Ваганьковском кладбище.
Удо Георгиевич Иваск	Удо Георгиевич Иваск Удо Георгиевич Иваск – библиограф, художник, искусствовед, историк книги, библиофил и коллекционер, родился 20 декабря 1878 г. в имении Керсель (Лооди) Лифляндской губернии (ныне Эстонская Республика) в семье агронома. Окончил реальное училище в Юрьеве (ныне Тарту), с 1897 г. жил в Москве. Высшее образование получил в Московском археологическом институте на археографическом отделении. В 1910 г. окончил институт со степенью учёного-архивиста, защитив диссертацию «Из области купеческих родословий». В 1902 г. Иваск был избран в члены Русского библиографического общества при Московском университете. Тогда же вышла его книга «О библиотечных знаках, так называемых ex libris’ах: по поводу 200-летия их применения в России, 1702–1902». Вторая (трёхтомная) работа о русских экслибрисах – «Описание русских книжных знаков» – выпущена ин-фолио с большим количеством иллюстраций в 1905–1918 гг. В своих трудах Иваск пользовался собраниями экслибрисов московских коллекционеров и своей личной коллекцией; им были собраны сведения о более чем 6 тысячах знаков. Это уникальное издание библиофилы называют шедевром. В 1905 г. Иваск основал в Москве Общество любителей экслибрисов. Талантливый художник-график, он сам был автором серии экслибрисов. Известен он и как прекрасный художник книги, самостоятельно оформлявший все свои печатные труды. Свою коллекцию экслибрисов Иваск принёс в 1908 г. в дар библиотеке Московского археологического института (ныне РГГУ). Сейчас коллекция находится в Государственном музее изобразительных искусств им. А.С. Пушкина, часть собрания – в Научно-исследовательском музее Академии художеств России в Петербурге В годы первой мировой войны Иваск снабжал госпитали книгами. Удо Георгиевич Иваск принимал участие в работе Русского библиофильского общества, Русского библиографического общества при Московском университете, многочисленных научных ассоциаций. С 1918 по 1920 г. Иваск работал в библиотеке Московского публичного Румянцевского музея, заведуя отделом редких книг. В 1917 г. он участвовал в создании Книжной палаты и Российского библиографического института, издавал «Книжную летопись». В 1920 г. Иваск, член Эстонского библиографического общества и библиотечной комиссии Тартусского университета, уехал с семьёй в Юрьев (Тарту), где служил помощником главного библиотекаря университетской библиотеки. В письмах он сообщал, что занимается организацией и систематизацией фондов после их возвращения из Воронежа; сотрудники работают с 9 утра до 8 вечера – предстояло разобрать около 2 тысяч ящиков. У.Г. Иваск скончался 15 мая 1922 г. на 44-м году жизни, от скоротечной чахотки, вызванной тяжелым гриппом.
Николай Васильевич Здобнов	Н.В. Здобнов Николай Васильевич Здобнов, выдающийся советский библиограф, краевед, родился 21 октября 1888 г. в городе Шадринске Пермской губернии (ныне Курганская область) в семье бухгалтера. Совсем юным Николай Здобнов вступил в партию эсеров и погрузился в политическую деятельность. Его несколько раз арестовывали; в 1907 г. по этапу отправили в ссылку в Вятку, где он впервые опробовал свои литературные силы – писал в уральские, петербургские и московские газеты. В 1911 г. Здобнов 8 месяцев отсидел в Таганской тюрьме. В 1913 г. основал первую в Шадринске газету «Исеть», которую направлял в соответствии со своими убеждениями, следствием чего стали штрафы, аресты редакторов. 1914 и 1915 годы Здобнов проводит преимущественно в Москве, на учёбе в Народном университете Шанявского, но политической деятельности не оставляет. Служил в армии, в июне 1917 г. был демобилизован, возглавил список эсеров на думских выборах в родном городе и стал председателем Шадринской городской думы. А в ноябре этого года Здобнов возглавляет Комитет общественного спасения, созданный для подавления «пьяной революции», когда со всего Урала стали съезжаться в Шадринск, где хранились большие запасы спирта, солдаты-дезертиры, и город фактически оказался в руках пьяных вооружённых людей. В итоге законная власть была восстановлена, а запасы спирта слиты в реку. Правой рукой Здобнова, его заместителем в Комитете был в это время А.А.  Жданов, будущий член Политбюро ЦК ВКП(б). В феврале 1918 г. в качестве депутата от Пермской губернии Николай Здобнов участвует в работе Всероссийского Учредительного собрания в Петрограде и уезжает, не согласившись с разгоном Собрания. В 1919 г. он был арестован колчаковскими властями. Тем не менее, в том же году, в Томске начинает серьезную библиографическую работу. Здобнов заведует Библиографическим бюро Научной библиотеки Томского университета (будучи одновременно студентом историко-филологического факультета этого университета), работает над указателем литературы о Сибири и Урале, участвует в работе Института исследования Сибири. Первая его библиографическая статья была опубликована в журнале «Сибирские огни» в 1922 г. В 1922 г. Здобнов вместе с женой, Ниной Ивановной Михалевой, переехал на постоянное жительство в Москву. Здесь он работает библиографом Книгоиздата и с головой погружается в библиографическую деятельность, которая и стала его настоящим призванием. О своей увлечённости работой Николай Васильевич говорил, что чувствует себя в библиографии, как географ, открывающий неведомые страны. В 1925 г. опубликованы «Основы краевой библиографии» – первый опыт научного обобщения его библиографической практики. В 1927 г. Здобнов выпускает «Указатель библиографических пособий по Уралу», «Материалы для сибирского словаря писателей», «Каталог Государственного издательства и его отделений. 1919–1925». В 1929 г. появляются «Проблемы экономики книги». С 1922 по 1930 г. Здобнов ведёт работу в Русском библиографическом обществе, с 1924 по 1936 – в Центральном бюро краеведения РСФСР, являлся членом Центрального Бюро краеведения при Академии наук. В конце 20-х гг., когда в России появились механосчётные машины, Здобнов предложил создать на их основе единый справочно-библиографический аппарат по всей книжной продукции СССР. В начале 30-х гг. началась интенсивная разведка природных богатств и изучение производительных сил восточной части страны. В этот период под руководством Н.В.  Здобнова выходят фундаментальные книги – «Библиография Дальневосточного края», «Библиография Бурят-Монголии». Вместе с более ранними его трудами они заложили основание нового направления исследований, получившего в дальнейшем название краевой библиографии. В 1937 г. опубликована статья Здобнова «Библиография как историческая дисциплина». Она как бы оповещала профессиональное сообщество об основательной разработке этой темы на отечественном материале. В 1924 г. Здобнов опубликовал письмо о своём разрыве с Партией социалистов-революционеров (эсеров) и переходе «на позиции марксизма-ленинизма». Но отношение к бывшим эсерам в годы репрессий известно; в эти годы Н.В.  Здобнов несколько раз бывал арестован. Выручало близкое знакомство с А.А.  Ждановым, подкрёпленное приятельскими отношениями Нины Ивановны Михалевой и Зинаиды Александровны Кондратьевой, жены Жданова, бывших соучениц по шадринской гимназии. Но в условиях военного времени участие Жданова не спасло. В июне 1941 г. Здобнов, пришедший записываться добровольцем на фронт, был арестован и приговорён к 10 годам. Умер в Красноярском исправительно-трудовом лагере в мае 1942 г. Но, как это ни удивительно, в 1944 г. была издана «История русской библиографии до начала XX века», которую можно считать главной книгой жизни Н.В.  Здобнова. Она была издана, несмотря на трудности военного времени и вышла с именем арестованного автора на титульной странице. Возможно, именно Жданов в этом случае сделал всё, что мог, в память об ушедшем товарище. В 50-х гг. эта книга, положившая начало научной разработке истории русской библиографии, была дважды переиздана и сегодня широко известна в нашей стране и за рубежом. А реабилитирован Н.В. Здобнов был только в 1957 г.
Павел Наумович Берков	П.Н. Берков Павел Наумович Берков, выдающийся библиограф, книговед, источниковед, видный специалист в области русской литературы, журналистики и театра XVIII века – родился 2 (14) декабря 1896 г. в семье зубного врача в уездном городке Аккерман на юге Бессарабии (сегодня Белгород-Днестровский, Одесская область, Украина). Получил традиционное еврейское образование, учился в гимназии, но был исключён из VII класса за «антипатриотические настроения». В 1917 г. Павел сдал экстерном экзамен на аттестат зрелости и поступил на классическое отделение историко-филологического факультета Новороссийского университета в Одессе. С 1921 по 1923 г. учился на отделении сравнительной семитологии и славянской филологии факультета философии Венского университета, где и получил степень доктора философии. В 1923 г. Перешёл в советское подданство, переехал в СССР и поселился в Петрограде. Преподавал русский язык в школе и вузе, занимался научной работой С 1933 до конца жизни Берков являлся научным сотрудником Института русской литературы (Пушкинского дома) и преподавателем Ленинградского института философии, литературы и истории, читал курсы по введению в литературоведение, теории литературы, русской литератур XVIII века, истории журналистики. В 1936 г. защитил докторскую диссертацию, в 1938 г. получил звание профессора филологического факультета Ленинградского государственного университета, заведовал кафедрой русской литературы в 1937–1941 гг. 17 июня 1938 г. Берков был арестован; он сидел в Крестах и во внутренней тюрьме УГБ при УНКВД по Ленинградской области, несколько месяцев провёл в одиночке. Несмотря на пытки, поначалу Берков ни в чём не признавался, но затем, в расчёте на будущий суд, вступил в рискованную игру со следствием и сочинил большие «показания», где на разных языках значилось название дерева липа: его агентами были Лыхмус (липа по-эстонски), дама по имени Тился (от латинского tilia – липа); встречи с ними в Берлине якобы происходили на Унтер ден Линден и т.д. Когда его перевели в общую камеру, он тут же, для поддержания духа, предложил заключённым «обмен знаниями»; сам прочёл для них курс по русской литературе. В «бериевскую оттепель» дело Беркова было пересмотрено; его освободили 15 августа 1939 г. «в связи с прекращением его дела». В годы войны Берков находился в эвакуации в Киргизии, был заведующим кафедрой русской и всеобщей литературы, профессором Киргизского государственного педагогического института, занимался исследованием киргизского народного эпоса «Манас». В 1944–1969 гг. Берков продолжал работу в Ленинградском государственном университете: читал курсы по истории русской литературы XVIII века, по истории литератур народов СССР, специальные курсы по технике литературоведческого анализа, текстологии, источниковедению Он является автором многочисленных исследований по огромному кругу проблем: по библиографии и историографии, библиофильству и библиотековедению, текстологии и методологии. Им опубликованы многочисленные работы по библиографии, например, «Международное сотрудничество славистов и вопросы организации славяноведческой библиографии» (1958), «Библиографическая эвристика» (1960). Также он был инициатором и редактором библиографических трудов «Описание изданий гражданской печати. 1707 – январь 1725 г.», «Описание изданий, напечатанных кириллицей. 1689 – январь 1725 г.» и фундаментального справочника «История русской литературы XVIII века. Библиографический указатель». В последние годы жизни Берков активно интересовался движением книголюбов, опубликовал посвящённую этой теме серию из трёх книг «О людях и книгах: Записки книголюба» (1965), «Русские книголюбы: Очерки» (1967) и «История советского библиофильства (1917-1967)». Посмертно были опубликованы сборники статей и переиздания трудов Беркова – «Избранное: Труды по книговедению и библиографоведению»; «История советского библиофильства. 1917-1967», Скончался Павел Наумович Берков 9 августа 1969 года в Ленинграде, похоронен в Комарово.
Хорхе Луис Борхес	Хорхе Луис Борхес Хорхе Луис Борхес – аргентинский писатель с мировой известностью, прозаик и поэт, философ и публицист, профессор – около трети своей жизни был библиотекарем, директором Национальной библиотеки Аргентины. Борхес родился 24 августа 1899 г. в Буэнос-Айресе. Его отец, адвокат, профессор психологии, анархист, автор одного изданного романа. Бабушка Хорхе Луиса обучала детей и внуков английскому языку, так что по-английски мальчик стал говорить раньше, чем по-испански; в 8 лет он начал свою литературную деятельность переводом сказки Оскара Уайльда, который был напечатан в журнале «Сур». Позже он переводил Вирджинию Вулф, Фолкнера, Киплинга, Джойса. Борхес прекрасно знал латынь, французский, итальянский, португальский, немецкий, самостоятельно изучил и преподавал древнеанглийский и древнескандинавские языки. Он утверждал, что в нём течёт «баскская, андалузская, еврейская, английская, португальская и норманнская кровь». Большую часть детства Хорхе провёл дома, в школу пошёл только в 11 лет и был там изгоем, его преследовали как (если использовать сегодняшний лексикон) «ботаника». В 1914 году семья поехала в Европу на каникулы. Но началась Первая мировая война, и возвращение пришлось отложить на годы. Осели в Женеве, где Хорхе смог, наконец, получить формальное образование и диплом бакалавра в лицее. (Один из бесчисленных парадоксов его жизни: прославленный своей эрудицией писатель больше нигде не учился, а все его будущие докторские степени были «honoris causa» – то есть не требовали документов и формальных процедур). В 1918 г. Борхес переехал в Испанию, где присоединился к группе поэтов-авангардистов. В 1921 г. он возвращается на родину уже состоявшимся поэтом. В конце 20-х Борхес начал писать рассказы, а к 1930 г. было написано и издано семь книг, основано три журнала и ещё с двенадцатью Борхес сотрудничал. В конце 30-х гг. Борхес похоронил бабушку, потом отца; появилась необходимость самому обеспечивать семью. В 1937 г. он начинает работать в филиале городской библиотеки в скромной должности первого помощника. Он провёл здесь, как сам признавался, «девять глубоко несчастливых лет», но именно здесь созданы многие его шедевры, в частности, «Вавилонская библиотека». Хорхе Луис всю свою библиотечную работу выполнял довольно быстро, а затем тихонько удалялся в подвальное книгохранилище и в оставшееся рабочее время читал или писал. Написанный им в 1938 г. «Пьер Менар, автор „Дон Кихота“», – текст, который сам Борхес определил как среднее между эссе и «настоящим рассказом», – явился впоследствии источником целого литературного направления, которое сегодня именуется постмодернизмом. В 1946 г. в Аргентине к власти пришел президент Перон, и Борхеса сразу же фактически выгнали из библиотеки, поскольку он крайне раздражал новый режим своими сочинениями и высказываниями. Как вспоминал сам писатель, его уведомили, что он повышен в должности и назначен инспектором по торговле птицей и кроликами на городских рынках. Он уволился и стал давать уроки английской литературы и разъезжать с лекциями по провинции. Но именно в эти годы происходит признание таланта Борхеса и в Аргентине, и за рубежом: его избирают президентом Аргентинского союза писателей, появляются переводы его эссе и рассказов. В 1955 г., сразу после военного переворота, который сверг диктатуру Перона, Хорхе Луис Борхес был назначен директором Национальной библиотеки Аргентины и занимал этот пост до 1973 г. Но к этому времени он окончательно потерял зрение (это была наследственная болезнь). Последние 20 лет жизни Борхес не имел возможности ни читать, ни писать (ему помогали студенты, друзья и близкие), при этом слава его растёт, он становится всемирно известным, а в 60-х уже считается классиком, культовой фигурой. В 1974 г. произошла реставрация власти Перона, и Борхес вновь был лишён всех занимаемых должностей. Но он много работает, пишет и преподает на кафедре немецкой литературы в Университете Буэнос-Айреса. Личная жизнь Борхеса выглядела достаточно специфично. Его всегда окружало множество женщин (секретарши, соавторы, просто поклонницы, подруги), и влюблялся он постоянно, но для возлюбленных скоро оказывался слишком романтичным, экзальтированным. Некоторые романы были серьёзными. В 1944 г. Борхес знакомится с 23-летняя красавицей Эстелой Канто, которая работает секретаршей, но мечтает о карьере актрисы или писательницы. Борхес сделал ей официальное предложение, но пришёл в ужас от её контрпредложения – до венчания пожить какое-то время гражданским браком (поскольку в католической Аргентине официальный развод был невозможен). В 1967 г. Борхес делает ещё одну попытку устроить свою личную жизнь, и женится на знакомой с юности Эльзе Астете Мильян, но три года спустя они расстаются. Примерно тогда же в его жизнь вошла Мария Кодама. Почти на 40 лет младше писателя, японка по отцу и немка по матери, она занималась в его семинаре по англо-саксонской литературе. Когда в 1975 г. умирает 99-летняя мать писателя, до последних дней решавшая все его бытовые и финансовые вопросы, Мария становится его секретарем. Она была глазами слепого Борхеса, они много путешествовали, объездив почти весь земной шар. В 1986 г. Борхес женится на ней. Предчувствуя, что он уже никогда больше не вернется в Аргентину, в декабре 1985 г. Борхес приезжает в Женеву. 14 июня 1986 г. в возрасте 86 лет Борхес умирает от рака печени и эмфиземы легких. Он похоронен на женевском Кладбище Королей. Наиболее значительными литературными премиями Борхеса стали премия Сервантеса (самая престижная премия в испаноязычных странах) и Всемирная премия фэнтези (World Fantasy Award for Life Achievement), обе присуждены ему в 1979 г. По произведениям Борхеса снято более тридцати фильмов. «Я утверждаю, что Библиотека беспредельна», «Я всегда воображал Рай чем-то наподобие библиотеки» – эти высказывания Борхеса можно назвать одними из наиболее известных и цитируемых его высказываний.
Маргарита Ивановна Рудомино	М.И. Рудомино Маргарита Ивановна Рудомино, основатель и первый директор Библиотеки иностранной литературы, родилась 3 (16) июля в городе Белостоке Гродненской губернии. Её прапрабабушка со стороны матери – знатная и богатая баронесса Анна фон Бер, владелица средневекового замка в Курляндии. Мама, Элеонора Яковлевна, и три её сестры были преподавателями немецкого и французского языков, а две из них – известными методистами и организаторами преподавания иностранных языков в России. Отец, Иван Михайлович, происходил из древнего дворянского (шляхетского) литовского рода Рудомино (Рудомина). Он знал четыре языка, получил специальное образование, работал уездным агрономом. В доме, где прошло детство Маргариты Ивановны, свободно говорили по-немецки и по-французски, очень ценили знание иностранных языков. В 1905 г. отца перевели на работу в Саратов. Мать Маргариты Ивановны умерла в 1915 г., а в 1916 умер отец. Юная девушка осталась круглой сиротой на попечении родственников. Заканчивая гимназию, она одновременно работает на Высших курсах иностранных языков (которые до этого окончила, изучив английский язык). В 1918 г. с должности школьного библиотекаря началась её библиотечная карьера, параллельно она формирует и библиотеку Высших курсов иностранных языков (фактически это начало её библиотечной работы с литературой на языках). Она поступает на Курсы библиотекарей в Саратовском университете. В это время в Саратов приезжает в командировку директор Исторической библиотеки профессор Ю.М. Соколов. Он был удивлён, что лучшей библиотекой в городе оказалась библиотека Высших курсов иностранных языков, что по типу она похожа на передовые западные библиотеки. Соколов предложил Рудомино работу в Исторической библиотеке, но она понимала, что такого, неофициального, предложения недостаточно для переезда в Москву. В 1920 г. Саратовский губернский отдел народного образования направляет Маргариту Ивановну в Москву за новой литературой. Ей удалось собрать требуемый «вагон текущей литературы», получить сам железнодорожный вагон и с приключениями, характерными для периода гражданской войны, всё же довезти книги и журналы до Саратова. Но в это время к городу приближался фронт, шли аресты, взятие в заложники городских интеллигентов. Маргарита Ивановна поняла, что ей здесь нечего больше делать, у неё не было даже где жить. Между тем, в столице она получила предложение от Наркомпроса организовать библиотеку Неофилологического института. Она пишет, в своих воспоминаниях, что оказалась единственной «...владелицей шкафа с сотней книг, гербовой печатью и архивом несостоявшегося учреждения». Шкаф располагался в холодном помещении, без стекол, почти без света, без лифта, без мебели, со свисающими отодранными обоями. Это была квартира на пятом этаже дома на углу Денежного и Глазовского переулков, на Арбате. Обстоятельства сложились так, что организовать Неофилологический институт не удалось. Маргарита Ивановна проявила силу характера и дар убеждения, в течение двух месяцев доказывая чиновникам Наркомпроса, что библиотека и без института может и должна существовать. Статус библиотеки определился в октябре 1921 г.; в Наркомпросе она числилась как «Неофилологическая библиотека» (опытно-показательная), обучающая иностранным языкам. С заведующей и уборщицей её штат составлял 5 человек. Библиотека приняла первых читателей в апреле 1922 г. Так зарождалась Библиотека иностранной литературы. Маргарита Ивановна сама собирала и отбирала книги, возила и мебель, и стёкла для окон. Библиотека постоянно скиталась, «проживая» и в Историческом музее, и в церкви Косьмы и Дамиана в Столешниковом, и в Лопухинском переулке, и на улице Разина. Маргарита Ивановна ходила по инстанциям, убеждала и доказывала, добиваясь то статуса научной библиотеки, то, в течение почти 30 лет, нового здания. В 1921 г. Маргарита Ивановна поступила на романо-германское отделение филологического факультета МГУ, которое и окончила в 1926 г. В 1924 г. она вышла замуж за Василия Николаевича Москаленко, родился сын Адриан. В 1936 г. родилась дочь Марианна. В 1948 г. библиотека стала универсальной, Всесоюзной государственной библиотекой иностранной литературы (ВГБИЛ). 31 мая 1967 г. она переселилась в здание с восьмиэтажным хранилищем, четырёхмиллионным фондом, девятью читальными залами, штатом в 700 сотрудников. Маргарита Ивановна обладала удивительным чувством нового, чутко улавливая прогрессивные направления деятельности библиотек. В этом её поддерживал замечательный высокопрофессиональный коллектив, где утвердился дух интеллигентности и уважения к читателю. Рудомино привлекала в штат крупных учёных – лингвистов, историков. Она участвовала в создании журнала «Интернациональная литература» и послужившего его продолжением журнала «Иностранная литература», Издательства иностранной литературы (ныне издательства «Мир» и «Прогресс»). Автор более 100 работ – библиографических, справочных изданий, статей по истории и теории библиотечного дела, работы отечественных и зарубежных библиотек. Была первым вице-президентом ИФЛА, а в 1973 г. избрана пожизненно почётным вице-президентом. Рудомино также содействовала организации системы обучения иностранным языкам; на базе созданных в 1925 г. при её библиотеке Высших курсов иностранных языков в 1930 был организован Московский институт новых языков (впоследствии Московский лингвистический университет). В 1970 г. Маргарита Ивановна была награждена орденом Трудового Красного Знамени (в 1972 г. орден Трудового Красного Знамени был присвоен и библиотеке). А в 1973 г. организатора и первого директора ВГБИЛ грубо выпроводили на пенсию, освободив место для Л.А. Гвишиани-Косыгиной – дочери А.Н. Косыгина и жены большого чиновника Д.М. Гвишиани. Не дожив до своего 90-летия трёх месяцев, М.И. Рудомино скончалась 9 апреля 1990 г. Похоронена на Донском кладбище. В том же году на здании ВГБИЛ была установлена мемориальная доска в её честь, а в Центральном вестибюле библиотеки – её бюст. Распоряжением Совета Министров СССР ВГБИЛ было присвоено имя М.И. Рудомино. Это имя носит и издательство ВГБИЛ, которое в 2000 г. выпустило книгу воспоминаний Маргариты Ивановны «Моя библиотека», подготовленную её сыном Адрианом по сохранившимся рукописям, воспоминаниям и магнитофонным записям.
Мария Васильевна Машкова	М.В. Машкова Мария Васильевна Машкова – библиограф, историк библиографии, книговед; около 40 лет трудилась в Российской национальной библиотеке (тогда Публичная библиотека им. М.Е. Салтыкова-Щедрина – ГПБ). Мария Васильевна родилась 22 июля 1909 г. в селе Лукино Тамбовской губернии в семье торговца. В Тамбове окончила школу; в 1927 г. уехала в Ленинград, где поступила в университет на филологический факультет с библиотечно-библиографическим уклоном. Одновременно с учёбой работала от студенческой артели на хлебозаводе, чистильщицей станков на ткацкой фабрике. По окончании университета Машкова работала в различных библиотеках Ленинграда. Одновременно с 1932 по 1935 гг. она училась в Библиотечном учебном комбинате при Коммунистическом политико-просветительном институте им. Крупской, а также сама читала лекции по основам библиографии и проблемам организации библиотечного дела. В 1939 г. Мария Васильевна поступила в аспирантуру Публичной библиотеки по специальности «История русской библиографии». Годы войны и блокады провела в Ленинграде. Занималась эвакуацией фондов, переноской фондов в подвалы, спасением ценнейших книжных и рукопиных собраний в опустевших квартирах, разбитых домах. Принимала участие в оборонных работах. Читала лекции на курсах и семинарах сотрудников военно-морских библиотек, библиотек парткабинетов и райкомов партии. Вела дневник, который впоследствии был использован А. Адамовичем и Д. Граниным при создании «Блокадной книги»; позже, в 1995 г. эти дневниковые записи были опубликованы. В 1946 г., после защиты диссертации Машкова стала главным библиотекарем в отделе каталогизации ГПБ и руководила разработкой печатной карточки на русскую книгу за 1725–1926 гг. В конце 40-х гг. она также читала курс общей библиографии в Ленинградском государственном библиотечном институте ГБИ, преподавала на библиотечных курсах ГПБ. Целеустремленная, энергичная, Мария Васильевна была ценным сотрудником библиотеки, и, казалось, её карьера складывалась успешно. Но такая заметная и яркая личность не могла избежать «карающей десницы» своего времени: с 1949 г. в библиотеке она подверглась настоящей травле и в 1951 г. была уволена по причине «аполитичного подхода к работе». В вину ей было поставлено и сокрытие информации о том, что два её брата участвовали в Тамбовском эсеровском восстании и были расстреляны в 1918 г. В эти же годы подвергся резкой критике за «партизанщину и своеволие» и с трудом удержался в библиотеке её муж – библиотековед, организатор и историк библиотечного дела Всеволод Александрович Марин. Некоторое время Машкова работала в районной библиотеке Васильевского острова. После смерти Сталина, в 1954 г. руководство ГПБ посчитало возможным вновь пригласить её на прежнюю должность. С 1954 г. Мария Васильевна трудилась в отделе печатных библиографических работ, где занималась редактированием серии указателей «Библиографии русской библиографии» и других изданий. Она принимала участие во многих конференциях, посвященных проблемам библиографии и книговедения, опубликовала около 20 материалов об известных отечественных библиографах и книговедах, а также монографию «История русской библиографии начала XX века», которая была ею защищена в качестве докторской диссертации. Всего же перу М.В. Машковой принадлежат около 70 работ, ставших существенным вкладом в развитие истории и теории отечественной дореволюционной и современной библиографии, в изучение проблем национальной книги, национальной библиографии, библиографии библиографии, в практику создания фундаментальных библиографических указателей. Машкова была награждена медалями «За оборону Ленинграда» и «За доблестный труд в Великой Отечественной войне 1941–1945 гг.». Её имя внесено в «Книгу Почёта» Российской национальной библиотеки. Умерла Мария Васильевна 19 октября 1997 г. в Петербурге. Похоронена на Северном кладбище.
Сарра Владимировна Житомирская	С.В. Житомирская Сарра Владимировна Житомирская (1916–2002) – архивист, археограф, историк, в течение многих лет – заведующая Отделом рукописей Российской государственной библиотеки (тогда Библиотеки им. Ленина) – родилась 10 января 1916 г. в Черкассах, в состоятельной и образованной еврейской семье. Детство провела в Одессе и Харькове. Окончив исторический факультет МГУ, Сарра Владимировна в 1940 г. поступила в аспирантуру, окончить которую смогла только в 1945 г., после тяжёлых лет войны и эвакуации. Тогда же она пришла на работу в Отдел рукописей ГБЛ, которым заведовал П.А. Зайончковский. В 1952 г., после ухода Зайончковского из библиотеки, по его рекомендации Житомирская стала заведующей Отделом рукописей. На этом посту ей удалось создать творческий коллектив преданных своему делу профессионалов. Отдел являлся лучшей в стране школой архивистики. Фонды пополнялись новыми находками, рукописными фондами русских писателей и публицистов, чему немало способствовали замечательные качества личности Житомирской, ее высокий профессионализм, умение находить психологический подход к наследникам личных фондов, верные решения непростых, в том числе и финансовых, проблем. Она лично работала с архивами Герцена, Достоевского, Булгакова и многих других деятелей отечественной культуры. Сарра Владимировна понимала задачи Отдела рукописей не просто как учёт и хранение, но и как активное использование документов. Несмотря на тотальную цензуру и жёсткий идеологический контроль, который государство устанавливало повсюду, и которому безропотно подчинялись многие сотрудники библиотеки, Житомирская и её коллеги старались сделать хранилище рукописей максимально открытым и доступным для работы исследователей, как российских, так и зарубежных. Отдел в те годы являлся практически единственным из архивных заведений страны, где у читателей с учёной степенью или членским билетом творческого союза не требовали так называемого «отношения», то есть просьбы о допуске, от издательств или с места работы. Будучи главным редактором ежегодника «Записки Отдела рукописей», Сарра Владимировна помещала в нём такие публикации, которые мало где можно было найти в те годы. Она также готовила к изданию незаменимые для историков и филологов справочники и указатели по фондам отдела. Отдел рукописей ГБЛ фактически был разрушен в середине 1970-х гг. Житомирской не простили ее свободолюбивых настроений, стремления работать по мировым стандартам архивного дела. Сначала она была вынуждена покинуть место заведующей, а затем, в 1978 г., и вовсе уволиться из библиотеки. После этого её долгое время просто не пускали в отдел, которому она отдала всю жизнь. В 1985 г. Житомирскую исключили из КПСС с формулировкой: «за грубые нарушения в использовании документальных материалов, приведшие к утечке информации за рубеж». Однако Сарра Владимировна продолжала творческую деятельность. С 1979 г. она являлась заместителем главного редактора серии «Полярная звезда»; первой книгой в серии стал подготовленный ею совместно с С.В. Мироненко двухтомник сочинений и писем декабриста М.А. Фонвизина. Её работа для серии «Литературные памятники» – «Дневник. Воспоминания» А.О. Смирновой-Россет и «Дневник 1867 года» А.Г. Достоевской. Она подготовила также двухтомник И.И. Пущина с не публиковавшимися ранее письмами; перевела книгу декабриста Н.И. Тургенева «Россия и русские» и труд американского историка Ричарда Уортмана «Сценарии власти Мифы и церемонии русской монархии». С конца 1980-х гг. Сарра Владимировна активно публикует свои работы в широкой печати – «Литературной газете», «Комсомольской правде», журналах «Наука и жизнь», «Знание – сила», «В мире книг». В 1989 г. она приняла активное участие в создании Московской библиотечной ассоциации и была членом первого состава Правления МБА. Она также активно работала над своими мемуарами. Книга «Просто жизнь» вышла уже после смерти автора, в 2006 г. Это не только глубокое и увлекательное описание жизни интеллигента, специалиста – и при этом руководителя культурного учреждения, человека с высоким статусом, находящегося в сложных отношениях с властью, с режимом; это описание культурной жизни страны на протяжении многих лет, это уникальное свидетельство времени. Книге Житомирской предпослана статья ее многолетней коллеги по отделу рукописей Мариэтты Чудаковой «О роли личностей в истории России ХХ века». Сарра Владимировна Житомирская скончалась 20 декабря 2002 г.
Федериго да Монтефельтро	• В XV в. урбинский герцог Федериго да Монтефельтро, собравший в личной библиотеке более тысячи томов, сформулировал требования, предъявляемые к библиотекарю. Согласно инструкции, разработанной герцогом, он обязан следить за порядком, вести каталоги, обеспечивать защиту фонда от повреждений и его доступность, регистрировать выданные манускрипты в специальном журнале. Библиотекарь должен обладать такими качествами как образованность и ученость, приятный характер, представительная внешность, красноречие.        • В середине ХVII в. французский епископ Клод Клеман выпустил научный труд, где представил идеальную модель библиотеки. Он подчеркивал научную значимость библиотеки, а ученых-библиотекарей сравнивал с капитанами кораблей, которые должны ориентироваться на выборочный доступ читателей в свой «хорошо ухоженный сад», «уединенное внутреннее святилище». Особенно важно, считал Клеман, ограничить доступ читателей к «дискуссионной» литературе.
Умберто Эко	• Во все времена были библиотекари, считавшие, что создать у читателя гармоничное, целостное мироощущение можно лишь не допуская его к текстам, которые могут опрокинуть, нарушить единую, «правильную картину мира. В известном романе писателя, историка и философа Умберто Эко «Имя Розы» два главных героя отстаивают противоположные взгляды на задачи библиотеки: хранить – или охранять. Хранить, чтобы представлять все новым читателям, чтобы постоянно переоценивать старое, превращая его вновь и вновь в новое – или охранять, прятать, не показывая читателю «вредное», «лишнее», решая за него, что надо читать и знать.        • Выдающийся русский историк ХVIII в. В.Н. Татищев в своем «Лексиконе» написал, что библиотекарь обязан обращаться с читателем «учтиво и ласково, и помощником в приобретении полезного знания себя показывать».
Иоганн Вольфганг фон Гете	• Великий поэт Иоганн Вольфганг фон Гете, будучи министром культуры герцогства Саксен–Веймар–Эйзенах, много внимания уделял развитию библиотек и организации их работы. Он был убежден в том, что «активный ученый – плохой библиотекарь, как прилежный художник – плохой инспектор картинной галереи». Для него библиотекарь и ученый были принципиально разными профессиями. Миссия библиотекаря – посредничество между знаниями и теми, кто в них нуждается. Гете подчеркивал, что библиотекарь должен уметь оказать читателю помощь при работе с книгой, написанной на любом языке.        • Первый директор Императорской Публичной библиотеки Алексей Николаевич Оленин считал, что библиотекарь должен иметь «основательные познания в отечественном и иностранных языках», быть знакомым с известнейшими научными книгами, «знать главное содержание всякой книги, быть живым каталогом своего отделения». Службу в библиотеке, по мнению Оленина, «многие, по незнанию почитают весьма легкою и незначительною», между тем она, с одной стороны, весьма трудна, а с другой – достаточно скучна и монотонна; она требует больших не только умственных, но и физических усилий, вредна из-за постоянной пыли – и при этом крайне плохо оплачивается.
А.А. Дельвиг	• В «Положении об управлении» Императорской публичной библиотеки записано, что «одна из главных обязанностей библиотекаря состоит в учтивом и ласковом принятии посетителей и в оказании им, без разбора лиц, всех возможных услуг в отыскании сочинений, нужных для их занятий». А.Н. Оленин требовал от сотрудников, чтобы они всегда были готовы «сопровождать искателей просвещения кратчайшим путем к знакомым им здесь обильнейшим источникам просвещения», строго следил за тем, как библиотекари исполняют свои обязанности. Он уволил А.А. Дельвига отнюдь не за поездку к ссыльному Пушкину в Михайловское, как ошибочно утверждают некоторые исследователи. Дело в том, что Дельвиг активно пользовался фондами библиотеки, но читал в рабочее время в ущерб службе. Кроме отмеченной всеми современниками его знаменитой лени, он отличался еще и беспечностью. Последней каплей стал беспрецедентный в истории библиотеки случай: во время суточного дежурства Дельвига охраняющий кассу солдат взломал стол казначея и похитил 6500 рублей (сумму в то время колоссальную). К счастью, его быстро поймали, и часть денег была возвращена. Именно поэтому, вернувшийся из отпуска (во время которого он и ездил в Михайловское) Дельвиг был уволен.      Для того чтобы попасть на службу в главную библиотеку России – Императорскую публичную – в ХIХ в. нужно было иметь не просто высшее образование, а специальные познания по разным отраслям науки: знание русского, французского, немецкого, латинского, греческого (или вместо одного из них – восточного) языков. Младший персонал должен был владеть русским и тремя любыми иностранными языками.
А.Ф. Бычков	• Когда в начале 1860-х гг. разрабатывался Устав Императорской публичной библиотеки, ее директор А.Ф. Бычков в записке «О значении звания библиотекаря» (начало 1860-х) подчеркивал, что ему необходимо «иметь положительные сведения в библиотечной науке, знать древние языки и несколько новейших, историю политическую, и преимущественно историю литературы, а также обладать энциклопедическим образованием и иметь ясное представление о системе наук».        • Для женщин государственная служба до 1917 г. была закрыта, поэтому в числе сотрудников государственных библиотек их до 1917 г. не было. Их неохотно принимали в библиотеку даже в качестве так называемых вольнотрудящихся. Такое скромное место женщины занимали в библиотеках не только в России: в самых передовых западных странах они появились в составе библиотекарей также во второй половине ХIХ – начале ХХ века. Правда, кое-где, например, в США, вследствие движения суфражисток, их оказалось больше.
С.Я. Маршак	• «Каждый из нас, имевший на своем веку дело со столичными и провинциальными библиотеками, не может не поминать добром людей, которые проводят всю свою жизнь между книжными полками и читателями, – утверждал известный советский поэт Самуил Яковлевич Маршак. – Безо всякого преувеличения можно сказать, что почти все они или, по крайней мере, большинство их – люди, связавшие свою судьбу с книгой не по расчету, а по любви. Лучшие же из них могут быть с полным правом названы и настоящими литературоведами, и подлинными педагогами».