2. Bilsel International Sur Scientific Researches Congress, 15-16 June 2024, Diyarbakir, Türkiye / general coordinator Dr. Bahar Altunok; editor Doç. Dr. Mehmet Veysi Babayiğit. – Astana, 2024. – P. 806–816., 2024
Stanisław Murmelius was invited to work at the Bieraście (Brest, Brześć) printing house in 1558. ... more Stanisław Murmelius was invited to work at the Bieraście (Brest, Brześć) printing house in 1558. Very little is known about him, perhaps only that in the 1540s–1550s he worked in the Polish capital, Kraków. However his activity in Bieraście was very fruitful and effective. Here he resumed the work of the printing house and continued working at it for at least five years. The publications of the period corresponded to the new confessional approach of the printing house’s founder – those were mostly publications in the spirit of Calvinism and Arianism. The first and one of the most famous editions of Stanisław Murmelius was the so-called Bieraście cantional – Pieśni chwał boskich (1558), compiled by Jan Zaremba. This publication became the first music edition in the GDL, which started a new page in the history of national book printing. After several years of activity in Bieraście, Stanisław Murmelius left Mikalaj Radzivil’s estate. It was believed that this happened around 1561. However, recently discovered documents testify that he worked in Bieraście at least until 1563, or, rather until the death of Mikalaj Radzivil in 1565. One way or another, the printing equipment remained in Bieraście in the possession of Mikalaj Radzivil and continued to be used during the 1560s. At the same time, starting from the end of 1559, books were published without indicating the printer’s and sometimes the author’s name for a long time.
Keywords: printing houses, Stanisław Murmelius, Bieraście, Brest, Brześć, Belarus, Radzivils, Radziwill, history of book printing, Renaissance, Reformation, Protestant music, Calvinism, Arianism, 16th century
Uploads
Papers by Алесь Суша
Keywords: printing houses, Stanisław Murmelius, Bieraście, Brest, Brześć, Belarus, Radzivils, Radziwill, history of book printing, Renaissance, Reformation, Protestant music, Calvinism, Arianism, 16th century
Today, it is quite difficult to say which book started the Bieraście printing. It might be Krzysztof Imler’s work Summariusz dziesięciorga przykazania Bożego (1553) translated from Latin into old Polish, which was a catechetical work. This book has not survived to this day, and we can judge about its existence and content only from other sources. More specific information is available about another edition, which was published in the same year (1553) or a little later. We are talking about the Catechism published by Bernard Wojewódka, divided into two parts – Katechismus mnyeyszy… and Katechismus wyetssy… The content of the Catechism is known quite well today, and allows us to call the Bieraście Catechism of 1553 the first Bieraście edition and even the first edition printed in Belarus. It is also believed that Bernard Wojewódka translated the Catechism by Urban Rhegius Sposoby a obyczaje nyektore..., which was published in 1554, from Latin.
Издательская марка представляет собой своеобразный феномен книжной культуры, который существует практически со времен возникновения печатной книги. История белорусской издательской марки также начинается вместе с выпуском первых белорусских книг Ф. Скориной в начале XVI в. Однако словосочетание «издательская марка» все еще воспринимается в нашем обществе как нечто новое и не совсем понятное. К обозначенной проблеме, что удивительно, почти не обращались белорусские исследователи истории книгопечатания и книжной графики.
Под издательской маркой обычно понимают фирменный знак, эмблему издателя или издательства, которая указывает на происхождение издания и его принадлежность к определенной издательской структуре. Иногда издательскую марку также называют издательским знаком или сигнетом (от латинского signum, что означает «знак»).
Изображение издательской марки обычно символизирует направление деятельности издательства, отражает ее специфику. Таким образом, основное ее назначение видится в пропаганде книжной продукции издательства ярким и легким для запоминания рисунком. По сути, издательская марка является логотипом издательского учреждения, символическим образом-эмблемой, своеобразной подписью издателя и его товарным знаком.
В качестве соответствующих символических образов со времен возникновения первых издательств начали употреблять геральдические элементы (гербы издателя, города, государства), названия или аббревиатуры названий издательств, символические объекты (сова как символ мудрости, книга или перо – письменности, лев – силы и мужества и пр.). Иногда в качестве изображений на издательских марках использовались виды городов или знаковых строений, которые позволяли проассоциировать книгу с местом ее издания. Многие издательские марки включают также сентенции и афоризмы. Символические по звучанию, интересные па замыслу и тонкости исполнения графические миниатюры часто были значимым элементом художественного оформления книги.
Возникновение белорусской издательской марки происходило в общеевропейском контексте. Оно стало проявлением эпохи Ренессанса и было связано с именем белорусского и восточнославянского первопечатника Ф. Скорины. Именно Возрождение создало условия, когда автор смог свободно и с достоинством назвать свое имя (искусство Средневековья в большинстве анонимно) и даже дать, как сделал Скорина, свой портрет в собственных изданиях. Возрождение позволило также назвать себя и издательским организациям. Полоцкий печатник первым в Восточной Европе употребил свой сигнет, который сегодня хорошо знает почти каждый белорус, – изображение наложенных друг на друга солнца и луны с человеческими лицами (мы видим нос, глаза, рот, которые складываются в антропоморфный образ). Солнце дано анфас и окружено лучами, луна, частично закрывающая солнце, дана в профиль в фазе новолуния...
Але для чаго гісторыкам права звяртацца да непасрэднага аналізу першакрыніц, калі большасць з іх у далейшым былі апублікаваныя ў розных зборніках і зводах прававых актаў. Тым больш, што праца з першакрыніцамі вымагае неабходнасці звароту да старадаўніх дакументаў, якія нярэдка знаходзяцца далёка за межамі нашай краіны, напісаныя на старажытных мовах і складаным для чытання сучаснікаў шрыфтам.
У дадзеным матэрыяле мы паспрабуем тэзісна пералічыць асноўныя падставы і перавагі, якія гісторыкі права атрымліваюць ад звароту да першакрыніц.
навуковага даследавання аднаго з самых прыгожых і каштоўных
помнікаў кніжнай культуры Беларусі – Жыровіцкага Евангелля
ХVI стагоддзя. Дадзены рукапіс, які з’яўляецца сведчаннем высокага
развіцця праваслаўнай кніжнасці нашых продкаў, да нядаўняга часу
заставаўся слаба вывучаным, што стварала глебу для шматлікіх
памылак і недакладнасцей. Пераадолець іх і адкрыць Жыровіцкае
Евангелле як нацыянальную і сусветную каштоўнасць стала мэтай
аўтараў дадзенай працы.
The author has analysed the editions by Ignatiy Kulchynskyi (1707–1747), one of the first historians of the Belarus and Ukrainian church. Polygraphic, scientific, educational and other characteristics of the books have been researched.
===
Землі Білорусі та України об’єднані багатою історією. Культури наших країн мають чимало подібностей. Багато відомих постатей можна віднести як до білоруської, так і до української культури. Одною з таких є Ігнатій Кульчинський – обдарований історик і греко-католицький діяч. Білоруські науковці заслужено називають його “першим дослідником білоруських старожитностей”. Українські – вважають І. Кульчинського автором першої історії української церкви, першої спроби синтетичної історії греко-католицької церкви. Ще у 1930-х рр. українські дослідники І. Кійка та С. Лукань стверджували, що саме від високоосвічених василіан А. Сяляви, Я. Суші, Л. Кишки, І. Кульчинського та ін., які становили інтелектуальну еліту уніятської церкви, бере свій початок справжня українська наукова історіографія зі вправним використанням архівного матеріалу і його критичною перевіркою.
Народився Ігнатій Кульчинський 1707 р. у Гродно або поблизу нього (за словами білоруських авторів) чи у Володимирі-Волинському (на думку польських дослідників). Достеменно можна сказати, що він походив із території сучасної Білорусі чи України, бо деякі свої книги він підписував “Ігнатій Кульчинський, монах Ордена Святого Василя Великого, Русин” (“Ignatius Kulczynski, Monachus O. S. B. M. Ruthe-nus”7), або “генеральний прокуратор монахів василіан русинів” (“Procuratore Generale de Monaci Basiliani Ruteni”). Русинами у той час називали мешканців України та Білорусі (переважно центральної та східної). Аналіз сучасних джерел вказує на поширеність прізвища Кульчинський на території західної України, що може бути додатковим підтвердженням думки про українське походження Ігнатія Кульчинського.
Новаторство белорусского первопечатника заключается в том, что в канонический текст Библии он включил ряд собственных текстов – два предисловия и послесловие.
Особого внимания заслуживает объемное «Предисловие доктора Франциска Скорины из Полоцка ко всей Библии руского языка», которое занимает пять листов текста. В нем переводчик и издатель пояснил значение слова «Библия», обосновал важность данной книги для развития европейского общества, обозначил структуру и последовательность библейских книг, их деление на Ветхий и Новый Заветы. Он очень высоко оценивал Библию в развитии европейской культуры, в том числе для воспитания в нем моральных ценностей, развития науки и образования. Характерно, что просветитель обосновал миссию каждой из книг Библии, ее назначение в учебных и научных целях. При этом Скорина как христианский богослов активно использовал цитаты из Нового Завета, из произведений Святых Отцов. В то же время он достаточно скромно оценивал свои силы и отмечал: «Про все эти книги Библии подал я сжатые заключения соответственно своей малоопытности. И если в чем ошибся, исправьте, более опытные, прошу вас ради Бога и всеобщего блага». Таким образом, Скорина словно призывал читателя, в том числе светского, к диалогу и дискуссии, а также к толкованию текста Святого Писания, что было совершенно новым подходом в восточноевропейском регионе и соответствовало новейшим ренессансным и реформационным подходам того времени.
Данные материалы имеют чрезвычайное значение для осознания всей издательской концепции белорусского просветителя. В них Франциск Скорина изложил свое понимание структуры и содержания библейских текстов, их взаимосвязь и последовательность. Предисловие ко всей Библии, в отличие от переведенного им текста Священного Писания, является авторским произведением, в котором он выразил свое собственное отношение к миру, предназначении человека и общества, а также значении Священного Писания в его развитии.
После предисловия ко всей Библии, Скориной приведено более лаконичное предисловие к конкретной книге – «Сказание к Первой книге Моисеевой, называемой Бытие, доктора Франциска Скорины». Оно представляет собой не только краткое изложение содержания книги. С учетом сложности восприятия книги, о чем специально говорит и сам Скорина, данное предисловие направлено на облегчение ее понимания. Причем его пояснения предназначались не только, а может быть даже не столько для высокообразованной знати и духовенства, сколько для «людей посполитых», то есть широких слоев населения. Благодаря ясному предисловию белорусский просветитель стремился сделать доступными и понятными сложные образы и сюжетные переплетения Книги Бытия, а особенно – глубокий символический смысл данной книги.
Франциск Скорина был блестящим мастером книги. Мы не знаем, какова мера его личного участия в создании гравюр, но несомненно, что цельный художественный замысел его изданий принадлежит одному человеку – белорусскому первопечатнику. Оформление книг Скорины свидетельствует о его высоком художественном вкусе и определенном новаторстве, поскольку использованный им комплекс оформительских приемов присущ только его изданиям.
Из всех книг Франциска Скорины наиболее характерным является оформление Книги Бытия. Широко известен ее титульный лист, который является титульным листом ко всем 23 изданным в Праге книгам Библии. Это свидетельствует о том, что Франциск Скорина воспринимал данное издание в качестве первой книги издаваемого им библейского свода, несмотря на то что опубликовал ее лишь на третий год своей издательской деятельности. Следует отметить, что именно Франциск Скорина впервые использовал титульный лист в славянских книгах кирилловского шрифта. На титульном листе Книги Бытия переводчик и издатель разместил заглавие ко всей Библии: «Библия руская, выложенная доктором Франциском Скориной из славного города Полоцка, для почитания Бога и доброго обучения простых людей». Это заглавие было размещено издателем в изящно гравированной рамке, состоящей из четырех частей. Вертикальные ее части заполнены растительным орнаментом. В широкой верхней части в обрамлении растительного декоративного орнамента расположен пустой гербовый щит. Два гербовых щита расположены также и в нижней части титульного листа: на одном из них размещен известный сигнет Франциска Скорины (изображение наложенных друг на друга солнца и луны), а во втором – символическое изображение или монограмма.
Отдельного титульного листа для Книги Бытия в издании Скорины не было. Тем не менее, выходные сведения были приведены им, в соответствии с древней традицией, в самом конце текста книги: «Здесь конец Первой книги Моисеевой, которая по-еврейски называется Бе-решит, по-гречески и по-латински Генезис, а по-руски Бытья. Божией милостью выложена вся и напечатана повелением и тщаниями ученого мужа, доктора лекарских наук Франциска Скорины из Полоцка в великом Пражском месте в год воплощения Слова Божия тысяча пятьсот девятнадцатый». Здесь, как и на титульном листе, автор не только подчеркивает свою ученость, но и указывает на свое происхождение из древнего белорусского города Полоцка. В этом видится патриотизм белорусского первопечатника, его стремление прославить родной город.
В книге имеются две гравюры: «Троица» (на обороте титульного листа) и «Сотворение мира» (на обороте восьмого листа перед библейским текстом). Искусствоведы полагают, что в гравюре «Троица» Франциск Скорина, или художник, создавший изображение, повторяет распространенную и популярную работу Альбрехта Дюрера «Битва архангела Михаила с дьяволами». Однако в отличие от Дюрера в композицию введен трехликий Бог – символ света. Таким образом, подчеркивается борьба добра со злом. Белорусский издатель всегда находил для своих композиций нужный стиль, форму выражения мысли. На гравюре «Троица» вверху, в окружении ангелов, восседает трехликий Бог. Внизу Гавриил с архангелами ведут борьбу с дьяволами.
Самой характерной гравюрой в Книге Бытия является «Сотворение мира», или «Шесть дней мироздания». Она состоит из шести отдельных фрагментов. В строгом соответствии со Святым Писанием они последовательно отражают шесть дней сотворения мира. На гравюре первый день – день сотворения света; второй – создание неба и воды; третий – суши и растений; четвертый – солнца, луны, звезд; пятый – рыб и птиц; шестой – зверей и людей (Адама и Евы). Фрагменты разделены между собой продольными и поперечными полосами. И в этих полосах, как обрамление каждого фрагмента, помещен орнамент из дубовых листьев. В гравюре четвертого дня, дня сотворения небесных светил, изображение соединенных солнца и луны воспринимаются как сигнет (издательская марка) Франциска Скорины. Безусловно, эта эмблема имела определенное символическое значение, поскольку просветитель использовал ее в оформлении практически всех своих изданий.
Существенной частью художественного убранства издания является орнаментика – заставки, виньетки, концовки, буквицы. Все это органично входит в книгу. Основной текст библейской книги Скорины выделял большими, отпечатанными ксилографическим способом заставками. Они имеют прямоугольную форму и хорошо организуют пространство полосы. Своеобразен и красив шрифт Книги Бытия, который характерен и для иных пражских изданий Франциска Скорины.
Книга Бытия является одним из двух пражских изданий Франциска Скорины, в которых была использована двухцветная печать: для выделения заглавия всей Библии на титульном листе издатель использовал красную краску, что значительно улучшило художественное оформление книги. Издание не имеет сигнатур (нумерации печатных листов издания или отдельных тетрадей внутри книги) и кустод (слов, размещенных на нижнем поле страницы и дублирующих первое слово следующей страницы). На полосе набора размещаются 22 строки. В каждой строке – около 45–47 литер, включая пробельные. Всего в книге 94 листа, каждый из которых пронумерован кириллическими буквами в верхнем правом углу. Все вместе они переплетены в 12 тетрадей.
Колонтитулы («Книги 1 Моисеовы» и «Бытья») помогают найти текст Книги Бытия среди иных книг Библии, которые нередко переплетались вместе. Формат Книги Бытия Скорины небольшой для библейских изданий того времени – в четвертую долю бумажного листа. Тираж издания неизвестен, но он вряд ли превышал 1000 экземпляров.
Известные на сегодняшний день экземпляры Книги Бытия хранятся в Российской государственной библиотеке, Российской национальной библиотеке, Библиотеке Российской академии наук, Государственном историческом музее, Российском государственном архиве древних актов, Государственном Владимиро-Суздальском историко-архитектурном и художественном музее-заповеднике, Тюменском областном краеведческом музее (все – Российская Федерация), Национальной библиотеке Украины им. В. И. Вернадского, Одесской национальной научной библиотеке им. М. Горького, Национальном музее им. А. Шептицкого (все – Украина), Ягеллонской библиотеке в Кракове (Польша) и Верхнелужицкой научной библиотеке в Герлице (Германия).
Наватарства нашага першадрукара заключаецца ў тым, што ў кананічны тэкст Бібліі ён уключыў шэраг асабістых тэкстаў – дзве прадмовы і пасляслоўе.
Асаблівай увагі заслугоўвае аб’ёмная «Прадмова доктара Францыска Скарыны з Полацка да ўсёй рускай Бібліі», якая займае пяць аркушаў тэксту. У ёй перакладчык і выдавец растлумачыў значэнне слова «Біблія», абгрунтаваў важнасць дадзенай кнігі для развіцця еўрапейскага грамадства, адзначыў структуру і паслядоўнасць біблейскіх кніг, іх падзел на Стары і Новы Запаветы. Францыск Скарына вельмі высока ацаніў Біблію ў фарміраванні еўрапейскай культуры, у тым ліку для выхавання ў грамадзян маральных каштоўнасцей, развіцця навукі і адукацыі. Характэрна, што асветнік абгрунтаваў задачу кожнай з кніг Бібліі, яе прызначэнне ў вучэбных і навуковых мэтах. Пры гэтым Францыск Скарына як хрысціянскі багаслоў актыўна выкарыстоўваў цытаты з Новага Запавету, твораў Святых Айцоў. У той жа час ён дастаткова сціпла ацэньваў свае сілы і адзначаў: «Пра ўсе гэтыя кнігі Бібліі падаў я сціслыя падсумаванні адпаведна свайму малому досведу. І калі ў чым памыліўся, папраўце, больш дасведчаныя, прашу вас дзеля Бога і ўсеагульнага дабра». Такім чынам, Францыск Скарына быццам заклікаў чытача, у тым ліку свецкага, да дыялогу і дыскусіі, а таксама тлумачэння тэксту Святога Пісання, што было зусім новым падыходам ва ўсходнееўрапейскім рэгіёне і адпавядала навейшым рэнесансным і рэфармацыйным падыходам таго часу.
Дадзеныя матэрыялы маюць надзвычайнае значэнне для ўсведамлення ўсёй выдавецкай канцэпцыі беларускага асветніка. У іх Францыск Скарына выклаў сваё разуменне структуры і зместу біблейскіх тэкстаў, іх узаемасувязь і паслядоўнасць. Прадмова да ўсёй Бібліі, у адрозненне ад перакладзенага асветнікам тэксту Святога Пісання, з’яўляецца аўтарскім творам, у якім беларускі кнігадрукар выказаў свае адносіны да свету, расказаў пра прызначэнне чалавека і грамадства, а таксама значэнне Святога Пісання ў іх развіцці.
Пасля прадмовы да ўсёй Бібліі Францыскам Скарынам прыведзена больш лаканічная прадмова да канкрэтнай кнігі – «Казанне да Першай кнігі Майсеевай, якая называецца Быццё, доктара Францыска Скарыны». Яно ўяўляе сабой не толькі сціслы пераказ зместу кнігі. З улікам складанасці яе ўспрымання, пра што спецыяльна гаворыць і сам асветнік, дадзеная прадмова накіравана на аблягчэнне разумення кнігі. Прычым тлумачэнні Францыска Скарыны прызначаліся не толькі, а магчыма, нават не столькі для высокаадукаванай знаці і духавенства, колькі для «людзей паспалітых», гэта значыць шырокіх пластоў насельніцтва. Дзякуючы выразнай прадмове беларускі асветнік імкнуўся зрабіць даступнымі і зразумелымі складаныя вобразы і сюжэтныя перапляценні Кнігі Быцця, а асабліва яе глыбокі сімвалічны сэнс.
Францыск Скарына быў бліскучым майстрам кнігі. Мы не ведаем, якая мера яго асабістага ўдзелу ў стварэнні гравюр, але несумненна, што цэласная мастацкая задума яго выданняў належыць аднаму чалавеку – беларускаму першадрукару. Афармленне кніг сведчыць пра яго высокі мастацкі густ і пэўнае наватарства, паколькі выкарыстаны комплекс афарміцельскіх прыёмаў уласцівы толькі яго выданням.
З усіх кніг Францыска Скарыны найбольш характэрным з’яўляецца афармленне Кнігі Быцця. Шырока вядомы яе тытульны аркуш, які з’яўляецца тытульным аркушам да ўсіх 23 надрукаваных у Празе кніг Бібліі. Гэта сведчыць пра тое, што Францыск Скарына ўспрымаў дадзенае выданне ў якасці першай кнігі біблейскага збору, які ён выпускаў, нягледзячы на тое што апублікаваў яе толькі на трэці год сваёй выдавецкай дзейнасці. Патрэбна адзначыць, што менавіта Францыск Скарына ўпершыню выкарыстаў тытульны аркуш у славянскіх кнігах кірылічнага шрыфту. На тытульным аркушы Кнігі Быцця перакладчык і выдавец размясціў загаловак да ўсёй Бібліі – «Біблія руская, выкладзеная доктарам Францыскам Скарынам са слаўнага горада Полацка, дзеля ўшанавання Бога і добрага навучання простых людзей». Гэты загаловак быў размешчаны выдаўцом у вытанчана гравіраванай рамцы, якая складаецца з чатырох частак. Вертыкальныя яе часткі запоўнены раслінным арнаментам. У шырокай верхняй частцы ў аправе расліннага дэкаратыўнага арнаменту размешчаны пусты гербавы шчыт. Два гербавыя шчыты знаходзяцца таксама і ў ніжняй частцы тытульнага аркуша: на адным з іх – вядомы сігнет Францыска Скарыны (выява накладзеных адзін на другога сонца і месяца), а на другім – сімвалічная выява або манаграма.
Асобнага тытульнага аркуша для Кнігі Быцця ў выданні беларускага асветніка не было. Тым не менш выхадныя звесткі былі прыведзены ім у адпаведнасці са старажытнай традыцыяй у самым канцы тэксту кнігі: «Тут канец Першай кнігі Майсеевай, якая па-габрэйску называецца Бе-рэшыт, па грэцку і па-лацінску Генезіс, а па-руску Бытья. Божай міласцю цалкам выкладзена і выдрукавана па даручэнні і стараннямі вучонага мужа, доктара лекарскіх навук Францыска Скарыны з Полацка ў вялікім Пражскім месце ў год уцелаўлення Слова Божага тысяча пяцьсот дзевятнаццаты». Тут, як і на тытульным аркушы, аўтар не толькі падкрэслівае сваю вучонасць, але і ўказвае на сваё паходжанне са старажытнага беларускага горада Полацка. У гэтым бачыцца яго патрыятызм, імкненне ўславіць родны горад.
У кнізе маюцца дзве гравюры – «Тройца» (на адвароце тытульнага аркуша) і «Стварэнне свету» (на адвароце восьмага аркуша перад біблейскім тэкстам). Мастацтвазнаўцы лічаць, што ў гравюры «Тройца» Францыск Скарына або мастак, які стварыў выяву, паўтарае распаўсюджаную і папулярную работу Альбрэхта Дзюрэра «Бітва архангела Міхаіла з д’ябламі». Аднак у адрозненне ад Дзюрэра ў кампазіцыю ўведзены трохаблічны Бог – сімвал святла. Такім чынам, падкрэсліваецца барацьба дабра са злом. Беларускі выдавец заўсёды знаходзіць для сваіх кампазіцый неабходны стыль, форму выяўлення думкі. На гравюры «Тройцы» ўверсе ў акружэнні анёлаў сядзіць трохаблічны Бог. Унізе Гаўрыіл з архангеламі вядуць барацьбу з д’ябламі.
Самай характэрнай гравюрай у Кнізе Быцця з’яўляецца «Стварэнне свету», або «Шэсць дзён светабудовы», якая складаецца з шасці асобных фрагментаў. У строгай адпаведнасці са Святым Пісаннем яны паслядоўна адлюстроўваюць шэсць дзён стварэння свету. На гравюры першы дзень – дзень стварэння святла; другі – стварэнне неба і вады; трэці – сушы і раслін; чацвёрты – сонца, месяца і зорак; пяты – рыб і птушак; шосты – звяроў і людзей (Адама і Евы). Фрагменты падзелены між сабой вертыкальнымі і гарызантальнымі палосамі. І ў гэтых палосах, як аправа кожнага фрагмента, змешчаны арнамент з дубовых лістоў. У гравюры чацвёртага дня, дня стварэння нябесных свяцілаў, выява злучаных сонца і месяца ўспрымаецца як сігнет (выдавецкая марка) Францыска Скарыны. Безумоўна, гэта эмблема мела пэўнае сімвалічнае значэнне, паколькі асветнік выкарыстоўваў яе ў афармленні практычна ўсіх сваіх выданняў.
Істотнай часткай мастацкага аздаблення выдання з’яўляецца арнаментыка – застаўкі, віньеткі, канцоўкі, буквіцы. Усё гэта арганічна ўваходзіць у кнігу. Кніга Быцця з’яўляецца адным з двух пражскіх выданняў Францыска Скарыны, у якіх быў выкарыстаны двухколерны друк: для вылучэння загалоўка ўсёй Бібліі на тытульным аркушы выдавец выкарыстоўваў чырвоную фарбу, што значна палепшыла мастацкае афармленне кнігі.
Вядомыя на сённяшні дзень экзэмпляры Кнігі Быцця захоўваюцца ў Расійскай дзяржаўнай бібліятэцы, Расійскай нацыянальнай бібліятэцы, Бібліятэцы Расійскай акадэміі навук, Расійскім дзяржаўным архіве старажытных актаў, Дзяржаўным гістарычным музеі, Дзяржаўным Уладзіміра-Суздальскім гісторыка-архітэктурным і мастацкім музеі-запаведніку, Цюменскім абласным краязнаўчым музеі (усе – Расійская Федэрацыя), Нацыянальнай бібліятэцы Украіны імя У. І. Вярнадскага, Адэскай нацыянальнай бібліятэцы імя М. Горкага, Нацыянальным музеі імя А. Шаптыцкага (усе – Украіна), Ягелонскай бібліятэцы ў Кракаве (Польшча) і Верхнялужыцкай навуковай бібліятэцы ў Гёрліцы (Германія).
Наиболее совершенная, на наш взгляд, методика подсчета была предложена известным российским скориноведом Евгением Львовичем Немировским. Она предусматривает выделение в качестве самостоятельных 23 пражских изданий Ветхого Завета, 21 выпуск в составе так называемой «Малой подорожной книжки» и Апостола. Таким образом, вместе получается 45 изданий. Такой подход, среди прочего, позволяет наиболее полно учесть и описать книжное наследие Франциска Скорины в мире.
Многие книговеды и библиографы, а прежде всего Евгений Немировский и Георгий Голенченко, провели большую работу по описанию всех сохранившихся до нашего времени изданий первопечатника на уровне экземпляра. Однако появление в последние годы новых, неизвестных ранее экземпляров, а также уточнение методологии проведения учета заставляют нас вновь вернуться к этому вопросу.
Для проведения всеобъемлющего анализа проблемы, выявления, учета и обработки книжного наследия белорусского первопечатника в 2015 г. Национальная библиотека Беларуси инициировала научно-исследовательскую работу «Книжное наследие Франциска Скорины в мире: учет и библиографическое описание». Важнейшими задачами этого исследования стали поиск, выявление и экспертное исследование книжных и рукописных собраний, отбор оригинальных изданий Франциска Скорины; анализ публикаций на предмет выявления сведений о выпусках белорусского первопечатника, а также рукописные списки из печатных книг; учет экземпляров в электронных библиотеках и коллекциях зарубежных стран; выявление и изучение копий изданий Франциска Скорины (электронных копий, ксерокопий, микрофильмов и др.); библиографическое описание копий всех известных изданий и рукописных списков из них; включение сведений о книжном наследии Франциска Скорины в электронный каталог и электронную библиотеку Национальной библиотеки Беларуси, электронный ресурс национальной библиографии.
В соответствии с выбранной методологией на сегодняшний день выявлены 520 печатных экземпляров и 45 рукописных списков книг Франциска Скорины, которые хранятся в государственных и частных собраниях Беларуси, Великобритании, Германии, Дании, Литвы, Польши, России, Словении, США, Украины, Чехии. Большинство изданий первопечатника сегодня хранятся в тех странах, для жителей которых Франциска Скорина и выпускал их – в Беларуси, России и Украине. Благодаря работе сотрудников библиотек, музеев, архивов, научных и учебных заведений до нашего времени удалось сберечь значительную часть наследия просветителя.
The book origins from the Hebrew Holy Scripture (Tanakh), where it is called תְּהִלִּים (Tehilim) meaning “praises” and is placed in the third part – Ketuvim. While preparing the Greek translation (Septuagint) the book was named “psalms” (Greek: Ψαλμοί) and this name was taken by the majority of other languages (for example, English). The Slavic people called this book Psalter (Church Slavonic: Ψалтирь) in accordance with the name of a musical instrument “psaltery”.
In Belarusian lands this book was widely used not just for clerical needs but also for studying and religious-moral upbringing. Probably, such popularity of this book became the reason why Francysk Skaryna chose it as his first edition. On the example of such book it was easy to determine whether his publications would be appreciated by the public. In connection with that he paid close attention to the preparation of this edition.
Thus, Belarusian book printing started from very popular edition – Psalter – one of the most respected and emotionally exalted books of the Bible. It opened a wholes series of biblical editions that were prepared and released by Francysk Skaryna in 1517–1519 and laid basis for Belarusian book printing.
The date the book was released (or, rather, sent to the printer’s) is known precisely as the publisher indicated it in the edition – August 6, 1517. This date is considered the beginning of the Belarusian book printing.
In the Introduction to this book one may read about the importance Francysk Skaryna attributed to the first edition of the Psalter. The enlightener points out that “the Psalter is the only book that includes all these things, teaches and preaches them. For the psalms that it contains are like depository of all spiritual riches”. In poetic form he proves that each and everyone needs Psalter.
Understanding the exceptional meaning of the Psalter for educational and religious purposes, the first printer said, “So I, Francysk son of Skaryna from Polack, doctor of medical sciences, seeing a great virtue in such a small book, ordered to print the Psalter with Ruthenian letters (thus Skaryna calls words of the Old Belarusian language – A.S., H.K.) in Slavonic language first of all for the honor of God in Trinity united, His Most Holy and Blessed Mother Virgin Mary and all the God’s saints, and then for common good because I was born among these people by the grace of God”. Here, among other things, we see one of the first patriotic statements about native people and their language in the Belarusian writing.
Besides considerations on lofty mission of the Psalter, Francysk Skaryna describes major techniques of producing a book, tells about the system of references used in it, about glosses on the margins containing explanations of words unknown to readers.
The mere fact that the edition of a biblical book contained an authorial foreword emphasized its innovatory character. However, the aspiration of Francysk Skaryna to make the book understandable and comprehensible for common people makes the whole thing even more remarkable.
The larger part of the first Belarusian edition is occupied by the biblical text translated into Church Slavonic language. Basing on the analysis of its content one may conclude that the book released by Skaryna is a so-called Simple Psalter. The edition includes 151 psalms divided into 20 kathismas. They are added by several biblical songs and prayers of the Old and New Testaments.
The edition finishes with a traditional colophon or afterword where publisher’s imprints are given. They are placed on the front side of 142nd sheet and are emphasized with artistic organization of the text. The reverse side of a sheet is left blank.
Since it was the first publishing experience of Francysk Skaryna, the given edition slightly differed from his following books. It had smaller type page: 146х85 mm, while the size of the type page in other Prague editions was 161х106 mm. As a result, a page of the Psalter edition contained only 20 lines, while the successive editions had room for 22. The sheets were numbered at the bottom of a page, not at the top as in later editions. Obviously, Skaryna was looking for more perfect artistic form, which would correspond to his authorial conception. His efforts succeeded, none of the previous Cyrillic editions had so rich and perfect artistic decoration as those released by the Belarusian first printer.
The Psalter was printed in traditional quarto format that later became traditional for all Skaryna’s Prague editions. The edition consists of 142 sheets (283 pages) divided into 17 eight-page and one six-page gatherings. This is the biggest Prague edition in terms of size. There is a mistake in the sheets numbering: sheet 38 is numbered as “30”. The Psalter is the only Francysk Skaryna’s Prague edition that was printed using paper with watermarks. The Psalter is a monochrome edition: black text and engravings on the white ground. Starting from the Psalter, Skaryna didn’t use traditional for Cyrillic books carry-over words (repetition of first letters or words of the next page in the end of the previous one) and signatures (sheets numbering by gatherings).
The artistic decoration of the book included two engravings. The first of them – “King David, the kneeler” – was used twice. On the title sheet under the engraving the title of the book is placed, “Songs of King David, called Psalter”. In the second case the engraving is placed next to the first eight lines of the text opening the first psalm, in the place where usually capital letter is placed. Earlier it was considered that this page is the back of a title sheet. This was connected with the wrong (reverse) placement of a sheet after restoration in the only known copy.
Probably, the Prague edition of the Psalter was very popular and became rare during the lifetime of the publisher. In connection with this after his return to the Grand Duchy of Lithuania and opening of typography in Vilna Francysk Skaryna first of all republished the Psalter, which formed basis of so-called “Little Travel Book”. That is why it’s safe to say that the endeavour of Francysk Skaryna did not go unnoticed, which inspired him for continuation of his publishing activity.
Thus, the Prague Psalter is the rarest of all the books released by Francysk Skaryna. Moreover, both extant copies are not full: the copy form the collection of the National Library of Russia lacks the last sheet and the one from the collection of the State Historical Museum – the first sheet.
Дата выхода в свет (или, скорее, подписания книги в печать) точно известна, так как издатель засвидетельствовал ее в самом издании – 6 августа 1517 г. Именно эта дата считается сегодня началом белорусского книгопечатания.
О том, какое значение придавал сам Скорина первому изданию Псалтири, можно прочитать в предисловии к этой книге. Белорусский просветитель отмечает, что «Псалтирь же единственная содержит в себе все эти вещи, и всем учит, и все проповедует. Ибо псалмы в ней как хранилище всех духовных сокровищ…». В поэтической форме он доказывает, что Псалтирь нужна всем и каждому.
Понимая исключительное значение Псалтири для просветительских и религиозных целей, белорусский первопечатник постановил: «И я, Франтишек, Скоринин сын, из Полоцка, в лекарских науках доктор, видя такую пользу в такой малой книге, повелел печатать Псалтирь рускими словами (так Скорина называет слова старобелорусского языка. – А. С., Г. К.) на славянском языке – прежде всего для почтения и прославления Бога, в Троице единосущного, и Его Пречистой Матери, Марии, и всех небесных чинов и святых Божиих, а затем ради всеобщего добра – прежде всего потому, что милостивый Бог явил меня на свет из этого народа». Среди прочего здесь мы встречаемся с одним из первых в отечественной письменности патриотическим высказыванием о родном народе и его языке.
В предисловии к изданию кроме рассуждений о высоком предназначении Псалтири Франциск Скорина весьма конкретно пишет об основных приемах издания книги, рассказывает о системе отсылок, принятой в ней, глоссах на полях, в которых помещены пояснения слов, которые могут быть непонятны читателю.
Появление в издании библейской книги авторского предисловия являлось новаторством. Однако еще большего внимания заслуживает стремление Франциска Скорины сделать книгу понятной и доступной «посполитым» (простым, обычным) людям – широким кругам населения.
Основной объем первого белорусского издания составляет текст ветхозаветной книги, который приведен на церковнославянском языке. Из анализа содержания книги можно заключить, что она является так называемой простой Псалтирью. Издание включает 151 псалом, которые распределены на 20 кафизм. Их дополняют некоторые библейские песни и молитвы Старого и Нового Заветов.
Завершается издание традиционным колофоном, или послесловием, в котором приводятся выходные сведения. Они располагаются на лицевой стороне 142-го листа и выделены при помощи художественной организации текста. Оборотная сторона листа оставлена чистой.
Поскольку это была первая попытка издательской деятельности Франциска Скорины, то данное издание несколько отличалось визуально от всех последующих. Так, оно имело несколько меньшую полосу набора – 146х85 мм, тогда как во всех остальных пражских изданиях – 161х106 мм. В результате на странице Псалтири помещались только 20 строк, а в последующих изданиях их было уже 22. Листы нумеровались внизу страницы, а не сверху, как на более поздних изданиях. Очевидно, что Скорина находился в состоянии поиска наиболее совершенной художественной формы, которая бы соответствовала его авторскому замыслу. Итог этих стараний был достойным: ни одно из предыдущих кириллических изданий не имело такого богатого и совершенного художественного оформления, как издания белорусского первопечатника.
Псалтирь напечатана форматом в четвертую долю листа. В дальнейшем он станет традиционным для всех пражских изданий Франциска Скорины. Объем Псалтири составляет 142 листа (283 страницы текста), которые разделены на 17 восьмилистных и одну шестилистную тетради. Из пражских книг по объему это самое большое издание. В нумерации листов, что будет встречаться и в некоторых иных изданиях белорусского первопечатника, сделана ошибка: лист 38 пронумерован как 30. Псалтирь – это единственное пражское издание Франциска Скорины, в котором использована бумага с филигранями. Книга напечатана одной краской, черный текст и гравюры – на белом поле листа. Начиная с Псалтири, в изданиях Скорины не встречаются традиционные для кириллических книг кустоды (повторения первых букв или слов следующей страницы в конце предыдущей) и сигнатуры (счет листов по тетрадям).
Художественное убранство книги включает две гравюры. Первая из них – «Царь Давид, коленопреклоненный» – использована дважды. На титульном листе под этой гравюрой помещено название книги «Песни царя Давида, которые называются Псалтирь». Во втором случае она находится рядом с первыми восемью строками текста, открывающими первый псалом, в том месте, где обычно размещается заглавная литера. Ранее предполагалось, что данная страница является оборотом титульного листа. Это было связано с неправильным (обратным) расположением листа после реставрации в единственном известном экземпляре.
На обороте титульного листа помещена еще одна гравюра – так называемое генеалогическое древо (родословие) Иисуса Христа с подписью: «Это есть корень Иессеев, с него же произошли царь Давид и Соломон, и иные цари Израиля, и Господь наш Иисус Христос». Она занимает почти весь лист и в настоящее время известна только в единственном экземпляре, хранящемся в Российской национальной библиотеке.
Кроме крупных гравюр книга украшена двумя заставками. В начале предисловия, всех псалмов, песен и молитв, а также на титульном листе помещены гравированные по дереву и заключенные в прямоугольные рамки инициалы разных размеров и рисунков, всего – 167 оттисков с 39 досок.
Именно в этой книге читатели впервые увидели знаменитый шрифт Франциска Скорины, которым напечатаны все его пражские издания. Исследователи полагают, что он восходит к белорусскому полууставу, однако имеет существенные уникальные особенности. Графика некоторых литер его шрифта не имела до тех пор аналогов, это буквы «ч», «ж», «ю». От рукописных шрифтов рисунок литер отличается тем, что вертикальные штрихи букв располагаются перпендикулярно, а не с наклоном, как в рукописных книгах. Наклонные и курсивные шрифты Франциск Скорина не применял, хотя, несомненно, был с ними знаком. Шрифт первых белорусских изданий является важным и выдающимся явлением типографского искусства. Скорина мог быть создателем шрифта, национального по своей сути. Его невозможно изобрести, не являясь носителем языка и местной рукописной традиции. Вероятно, белорусский первопечатник мог обратиться к граверу для изготовления литер, заказать матрицы и сам шрифт, предоставив мастерам свои рисунки букв.
Вероятно, пражское издание Псалтири оказалось чрезвычайно востребованным и уже при жизни белорусского первопечатника стало редким. В связи с этим сразу же после возвращения в Великое княжество Литовское и основания типографии в Вильне Франциск Скорина первым же делом снова издал Псалтирь, которая составляет основу так называемой «Малой подорожной книжки». Потому уверенно можно говорить, что начинание белорусского первопечатника не осталось незамеченным, и это вдохновило его на продолжение своей издательской деятельности.
Таким образом, пражская Псалтирь – самая редкая из всех книг Франциска Скорины. Причем оба сохранившихся до наших дней экземпляра являются неполными: в книге из собрания Российской национальной библиотеки отсутствует последний лист, а в издании из коллекции Государственного исторического музея – первый.
=====
The article is devoted to the first exactly dated edition, "The Apostle" by F. Skaryna, printed in the Grand Duchy of Lithuania. Th e book was published in March 1525. Th e content and structure, artistic decoration and printing publication’s implementation are considered.
Роль белорусского фактора в истории создания и распространения латгальского учебного книгоиздания нам кажется весьма существенной. Некоторые из авторов первых латгальских учебников были уроженцами Беларуси (например, Т. Кучинский), получили образование и трудились в Беларуси до переезда в Латгалию (например, М. Рот). Первые латгальские Буквари были изданы в столице белорусско-литовского государства – Вильне, а после также в белорусских типографиях в Могилеве и Полоцке. Лишь со второй половины 19 в. Буквари на латгальском письменном языке начинают издаваться собственно в Латгалии. На протяжении всего 19 – начала 20 в. развитие учебной книжности в Латгалии происходило под контролем администрации Витебской губернии и Виленского генерал-губернаторства. Крайне важную роль в создании первых латгальских Букварей сыграли преподаватели и выпускники Виленской и Полоцкой академий, Краславской семинарии и других учреждений, самым тесным образом связанных с Беларусью.
Как и белорусские издания, латгальские Буквари имели малый (карманный) формат и, обычно, небольшой объем. В отличие от латышских изданий из Курляндии и Лифляндии, они издавались не готикой, а распространенной в ВКЛ антиквой. Следует отметить и еще одну общую черту: первые Буквари на латгальском и белорусском языках издавались латинским шрифтом на основе правил польской латиницы и лишь в начале 20 в. оба народа окончательно перешли на национальные нормы латиницы, в которых для передачи специфических звуков использовались знаки с диакритикой (например, «SZ» перешло в «Š», «CZ» – в «Č» и т.д.).
Все латгальские Буквари того времени были построены на основании так называемого буквослагательного метода, распространенного в учебной практике Беларуси, Латвии, Литвы, Польши и других стран. Конечно же, белорусские и латгальские Буквари роднило содержание: их основу составляли религиозные тексты (Катехизис, молитвы, поучения и пр.). В этом отношении они были похожи друг на друга значительно больше, чем на Буквари иных народов.
Первые учебники создавались католическими священниками, преимущественно монахами-иезуитами из Вильны и Полоцка. Вероятно, авторы-иезуиты благополучно усвоив практику педагогической работы и учебного книгоиздания в ВКЛ, активно внедряли ее в отношении населения Латгалии. В дальнейшем практику работы иезуитов переняли базилиане, миссионеры и пиары из Витебской и Виленской губерний.
После восстания 1830–1831 гг. царская власть начала ограничивать влияние католической церкви на просвещение населения как в Беларуси, так и в Латгалии, а после восстания 1863–1864 гг. и вовсе был взят курс на массовую русификацию населения «Северо-Западного края» Российской империи. Для белорусов, латгальцев, латышей, литовцев и иных жителей края настойчиво предлагалось обучение исключительно на русском языке. И лишь в начале 20 в., когда был снят запрет на развитие национальной письменности, белорусские и латгальские Буквари вышли из подполья и начали издаваться официально. С этого времени их пути идут самостоятельно, хотя во многом параллельно.
И все же понимание общности истории наших культур имеет огромное значение именно сегодня, ведь оно не только свидетельствует о имеющемся опыте конструктивного и плодотворного взаимодействия на протяжении многих веков, но и является почвой для развития сотрудничества в настоящее время.
Keywords: printing houses, Stanisław Murmelius, Bieraście, Brest, Brześć, Belarus, Radzivils, Radziwill, history of book printing, Renaissance, Reformation, Protestant music, Calvinism, Arianism, 16th century
Today, it is quite difficult to say which book started the Bieraście printing. It might be Krzysztof Imler’s work Summariusz dziesięciorga przykazania Bożego (1553) translated from Latin into old Polish, which was a catechetical work. This book has not survived to this day, and we can judge about its existence and content only from other sources. More specific information is available about another edition, which was published in the same year (1553) or a little later. We are talking about the Catechism published by Bernard Wojewódka, divided into two parts – Katechismus mnyeyszy… and Katechismus wyetssy… The content of the Catechism is known quite well today, and allows us to call the Bieraście Catechism of 1553 the first Bieraście edition and even the first edition printed in Belarus. It is also believed that Bernard Wojewódka translated the Catechism by Urban Rhegius Sposoby a obyczaje nyektore..., which was published in 1554, from Latin.
Издательская марка представляет собой своеобразный феномен книжной культуры, который существует практически со времен возникновения печатной книги. История белорусской издательской марки также начинается вместе с выпуском первых белорусских книг Ф. Скориной в начале XVI в. Однако словосочетание «издательская марка» все еще воспринимается в нашем обществе как нечто новое и не совсем понятное. К обозначенной проблеме, что удивительно, почти не обращались белорусские исследователи истории книгопечатания и книжной графики.
Под издательской маркой обычно понимают фирменный знак, эмблему издателя или издательства, которая указывает на происхождение издания и его принадлежность к определенной издательской структуре. Иногда издательскую марку также называют издательским знаком или сигнетом (от латинского signum, что означает «знак»).
Изображение издательской марки обычно символизирует направление деятельности издательства, отражает ее специфику. Таким образом, основное ее назначение видится в пропаганде книжной продукции издательства ярким и легким для запоминания рисунком. По сути, издательская марка является логотипом издательского учреждения, символическим образом-эмблемой, своеобразной подписью издателя и его товарным знаком.
В качестве соответствующих символических образов со времен возникновения первых издательств начали употреблять геральдические элементы (гербы издателя, города, государства), названия или аббревиатуры названий издательств, символические объекты (сова как символ мудрости, книга или перо – письменности, лев – силы и мужества и пр.). Иногда в качестве изображений на издательских марках использовались виды городов или знаковых строений, которые позволяли проассоциировать книгу с местом ее издания. Многие издательские марки включают также сентенции и афоризмы. Символические по звучанию, интересные па замыслу и тонкости исполнения графические миниатюры часто были значимым элементом художественного оформления книги.
Возникновение белорусской издательской марки происходило в общеевропейском контексте. Оно стало проявлением эпохи Ренессанса и было связано с именем белорусского и восточнославянского первопечатника Ф. Скорины. Именно Возрождение создало условия, когда автор смог свободно и с достоинством назвать свое имя (искусство Средневековья в большинстве анонимно) и даже дать, как сделал Скорина, свой портрет в собственных изданиях. Возрождение позволило также назвать себя и издательским организациям. Полоцкий печатник первым в Восточной Европе употребил свой сигнет, который сегодня хорошо знает почти каждый белорус, – изображение наложенных друг на друга солнца и луны с человеческими лицами (мы видим нос, глаза, рот, которые складываются в антропоморфный образ). Солнце дано анфас и окружено лучами, луна, частично закрывающая солнце, дана в профиль в фазе новолуния...
Але для чаго гісторыкам права звяртацца да непасрэднага аналізу першакрыніц, калі большасць з іх у далейшым былі апублікаваныя ў розных зборніках і зводах прававых актаў. Тым больш, што праца з першакрыніцамі вымагае неабходнасці звароту да старадаўніх дакументаў, якія нярэдка знаходзяцца далёка за межамі нашай краіны, напісаныя на старажытных мовах і складаным для чытання сучаснікаў шрыфтам.
У дадзеным матэрыяле мы паспрабуем тэзісна пералічыць асноўныя падставы і перавагі, якія гісторыкі права атрымліваюць ад звароту да першакрыніц.
навуковага даследавання аднаго з самых прыгожых і каштоўных
помнікаў кніжнай культуры Беларусі – Жыровіцкага Евангелля
ХVI стагоддзя. Дадзены рукапіс, які з’яўляецца сведчаннем высокага
развіцця праваслаўнай кніжнасці нашых продкаў, да нядаўняга часу
заставаўся слаба вывучаным, што стварала глебу для шматлікіх
памылак і недакладнасцей. Пераадолець іх і адкрыць Жыровіцкае
Евангелле як нацыянальную і сусветную каштоўнасць стала мэтай
аўтараў дадзенай працы.
The author has analysed the editions by Ignatiy Kulchynskyi (1707–1747), one of the first historians of the Belarus and Ukrainian church. Polygraphic, scientific, educational and other characteristics of the books have been researched.
===
Землі Білорусі та України об’єднані багатою історією. Культури наших країн мають чимало подібностей. Багато відомих постатей можна віднести як до білоруської, так і до української культури. Одною з таких є Ігнатій Кульчинський – обдарований історик і греко-католицький діяч. Білоруські науковці заслужено називають його “першим дослідником білоруських старожитностей”. Українські – вважають І. Кульчинського автором першої історії української церкви, першої спроби синтетичної історії греко-католицької церкви. Ще у 1930-х рр. українські дослідники І. Кійка та С. Лукань стверджували, що саме від високоосвічених василіан А. Сяляви, Я. Суші, Л. Кишки, І. Кульчинського та ін., які становили інтелектуальну еліту уніятської церкви, бере свій початок справжня українська наукова історіографія зі вправним використанням архівного матеріалу і його критичною перевіркою.
Народився Ігнатій Кульчинський 1707 р. у Гродно або поблизу нього (за словами білоруських авторів) чи у Володимирі-Волинському (на думку польських дослідників). Достеменно можна сказати, що він походив із території сучасної Білорусі чи України, бо деякі свої книги він підписував “Ігнатій Кульчинський, монах Ордена Святого Василя Великого, Русин” (“Ignatius Kulczynski, Monachus O. S. B. M. Ruthe-nus”7), або “генеральний прокуратор монахів василіан русинів” (“Procuratore Generale de Monaci Basiliani Ruteni”). Русинами у той час називали мешканців України та Білорусі (переважно центральної та східної). Аналіз сучасних джерел вказує на поширеність прізвища Кульчинський на території західної України, що може бути додатковим підтвердженням думки про українське походження Ігнатія Кульчинського.
Новаторство белорусского первопечатника заключается в том, что в канонический текст Библии он включил ряд собственных текстов – два предисловия и послесловие.
Особого внимания заслуживает объемное «Предисловие доктора Франциска Скорины из Полоцка ко всей Библии руского языка», которое занимает пять листов текста. В нем переводчик и издатель пояснил значение слова «Библия», обосновал важность данной книги для развития европейского общества, обозначил структуру и последовательность библейских книг, их деление на Ветхий и Новый Заветы. Он очень высоко оценивал Библию в развитии европейской культуры, в том числе для воспитания в нем моральных ценностей, развития науки и образования. Характерно, что просветитель обосновал миссию каждой из книг Библии, ее назначение в учебных и научных целях. При этом Скорина как христианский богослов активно использовал цитаты из Нового Завета, из произведений Святых Отцов. В то же время он достаточно скромно оценивал свои силы и отмечал: «Про все эти книги Библии подал я сжатые заключения соответственно своей малоопытности. И если в чем ошибся, исправьте, более опытные, прошу вас ради Бога и всеобщего блага». Таким образом, Скорина словно призывал читателя, в том числе светского, к диалогу и дискуссии, а также к толкованию текста Святого Писания, что было совершенно новым подходом в восточноевропейском регионе и соответствовало новейшим ренессансным и реформационным подходам того времени.
Данные материалы имеют чрезвычайное значение для осознания всей издательской концепции белорусского просветителя. В них Франциск Скорина изложил свое понимание структуры и содержания библейских текстов, их взаимосвязь и последовательность. Предисловие ко всей Библии, в отличие от переведенного им текста Священного Писания, является авторским произведением, в котором он выразил свое собственное отношение к миру, предназначении человека и общества, а также значении Священного Писания в его развитии.
После предисловия ко всей Библии, Скориной приведено более лаконичное предисловие к конкретной книге – «Сказание к Первой книге Моисеевой, называемой Бытие, доктора Франциска Скорины». Оно представляет собой не только краткое изложение содержания книги. С учетом сложности восприятия книги, о чем специально говорит и сам Скорина, данное предисловие направлено на облегчение ее понимания. Причем его пояснения предназначались не только, а может быть даже не столько для высокообразованной знати и духовенства, сколько для «людей посполитых», то есть широких слоев населения. Благодаря ясному предисловию белорусский просветитель стремился сделать доступными и понятными сложные образы и сюжетные переплетения Книги Бытия, а особенно – глубокий символический смысл данной книги.
Франциск Скорина был блестящим мастером книги. Мы не знаем, какова мера его личного участия в создании гравюр, но несомненно, что цельный художественный замысел его изданий принадлежит одному человеку – белорусскому первопечатнику. Оформление книг Скорины свидетельствует о его высоком художественном вкусе и определенном новаторстве, поскольку использованный им комплекс оформительских приемов присущ только его изданиям.
Из всех книг Франциска Скорины наиболее характерным является оформление Книги Бытия. Широко известен ее титульный лист, который является титульным листом ко всем 23 изданным в Праге книгам Библии. Это свидетельствует о том, что Франциск Скорина воспринимал данное издание в качестве первой книги издаваемого им библейского свода, несмотря на то что опубликовал ее лишь на третий год своей издательской деятельности. Следует отметить, что именно Франциск Скорина впервые использовал титульный лист в славянских книгах кирилловского шрифта. На титульном листе Книги Бытия переводчик и издатель разместил заглавие ко всей Библии: «Библия руская, выложенная доктором Франциском Скориной из славного города Полоцка, для почитания Бога и доброго обучения простых людей». Это заглавие было размещено издателем в изящно гравированной рамке, состоящей из четырех частей. Вертикальные ее части заполнены растительным орнаментом. В широкой верхней части в обрамлении растительного декоративного орнамента расположен пустой гербовый щит. Два гербовых щита расположены также и в нижней части титульного листа: на одном из них размещен известный сигнет Франциска Скорины (изображение наложенных друг на друга солнца и луны), а во втором – символическое изображение или монограмма.
Отдельного титульного листа для Книги Бытия в издании Скорины не было. Тем не менее, выходные сведения были приведены им, в соответствии с древней традицией, в самом конце текста книги: «Здесь конец Первой книги Моисеевой, которая по-еврейски называется Бе-решит, по-гречески и по-латински Генезис, а по-руски Бытья. Божией милостью выложена вся и напечатана повелением и тщаниями ученого мужа, доктора лекарских наук Франциска Скорины из Полоцка в великом Пражском месте в год воплощения Слова Божия тысяча пятьсот девятнадцатый». Здесь, как и на титульном листе, автор не только подчеркивает свою ученость, но и указывает на свое происхождение из древнего белорусского города Полоцка. В этом видится патриотизм белорусского первопечатника, его стремление прославить родной город.
В книге имеются две гравюры: «Троица» (на обороте титульного листа) и «Сотворение мира» (на обороте восьмого листа перед библейским текстом). Искусствоведы полагают, что в гравюре «Троица» Франциск Скорина, или художник, создавший изображение, повторяет распространенную и популярную работу Альбрехта Дюрера «Битва архангела Михаила с дьяволами». Однако в отличие от Дюрера в композицию введен трехликий Бог – символ света. Таким образом, подчеркивается борьба добра со злом. Белорусский издатель всегда находил для своих композиций нужный стиль, форму выражения мысли. На гравюре «Троица» вверху, в окружении ангелов, восседает трехликий Бог. Внизу Гавриил с архангелами ведут борьбу с дьяволами.
Самой характерной гравюрой в Книге Бытия является «Сотворение мира», или «Шесть дней мироздания». Она состоит из шести отдельных фрагментов. В строгом соответствии со Святым Писанием они последовательно отражают шесть дней сотворения мира. На гравюре первый день – день сотворения света; второй – создание неба и воды; третий – суши и растений; четвертый – солнца, луны, звезд; пятый – рыб и птиц; шестой – зверей и людей (Адама и Евы). Фрагменты разделены между собой продольными и поперечными полосами. И в этих полосах, как обрамление каждого фрагмента, помещен орнамент из дубовых листьев. В гравюре четвертого дня, дня сотворения небесных светил, изображение соединенных солнца и луны воспринимаются как сигнет (издательская марка) Франциска Скорины. Безусловно, эта эмблема имела определенное символическое значение, поскольку просветитель использовал ее в оформлении практически всех своих изданий.
Существенной частью художественного убранства издания является орнаментика – заставки, виньетки, концовки, буквицы. Все это органично входит в книгу. Основной текст библейской книги Скорины выделял большими, отпечатанными ксилографическим способом заставками. Они имеют прямоугольную форму и хорошо организуют пространство полосы. Своеобразен и красив шрифт Книги Бытия, который характерен и для иных пражских изданий Франциска Скорины.
Книга Бытия является одним из двух пражских изданий Франциска Скорины, в которых была использована двухцветная печать: для выделения заглавия всей Библии на титульном листе издатель использовал красную краску, что значительно улучшило художественное оформление книги. Издание не имеет сигнатур (нумерации печатных листов издания или отдельных тетрадей внутри книги) и кустод (слов, размещенных на нижнем поле страницы и дублирующих первое слово следующей страницы). На полосе набора размещаются 22 строки. В каждой строке – около 45–47 литер, включая пробельные. Всего в книге 94 листа, каждый из которых пронумерован кириллическими буквами в верхнем правом углу. Все вместе они переплетены в 12 тетрадей.
Колонтитулы («Книги 1 Моисеовы» и «Бытья») помогают найти текст Книги Бытия среди иных книг Библии, которые нередко переплетались вместе. Формат Книги Бытия Скорины небольшой для библейских изданий того времени – в четвертую долю бумажного листа. Тираж издания неизвестен, но он вряд ли превышал 1000 экземпляров.
Известные на сегодняшний день экземпляры Книги Бытия хранятся в Российской государственной библиотеке, Российской национальной библиотеке, Библиотеке Российской академии наук, Государственном историческом музее, Российском государственном архиве древних актов, Государственном Владимиро-Суздальском историко-архитектурном и художественном музее-заповеднике, Тюменском областном краеведческом музее (все – Российская Федерация), Национальной библиотеке Украины им. В. И. Вернадского, Одесской национальной научной библиотеке им. М. Горького, Национальном музее им. А. Шептицкого (все – Украина), Ягеллонской библиотеке в Кракове (Польша) и Верхнелужицкой научной библиотеке в Герлице (Германия).
Наватарства нашага першадрукара заключаецца ў тым, што ў кананічны тэкст Бібліі ён уключыў шэраг асабістых тэкстаў – дзве прадмовы і пасляслоўе.
Асаблівай увагі заслугоўвае аб’ёмная «Прадмова доктара Францыска Скарыны з Полацка да ўсёй рускай Бібліі», якая займае пяць аркушаў тэксту. У ёй перакладчык і выдавец растлумачыў значэнне слова «Біблія», абгрунтаваў важнасць дадзенай кнігі для развіцця еўрапейскага грамадства, адзначыў структуру і паслядоўнасць біблейскіх кніг, іх падзел на Стары і Новы Запаветы. Францыск Скарына вельмі высока ацаніў Біблію ў фарміраванні еўрапейскай культуры, у тым ліку для выхавання ў грамадзян маральных каштоўнасцей, развіцця навукі і адукацыі. Характэрна, што асветнік абгрунтаваў задачу кожнай з кніг Бібліі, яе прызначэнне ў вучэбных і навуковых мэтах. Пры гэтым Францыск Скарына як хрысціянскі багаслоў актыўна выкарыстоўваў цытаты з Новага Запавету, твораў Святых Айцоў. У той жа час ён дастаткова сціпла ацэньваў свае сілы і адзначаў: «Пра ўсе гэтыя кнігі Бібліі падаў я сціслыя падсумаванні адпаведна свайму малому досведу. І калі ў чым памыліўся, папраўце, больш дасведчаныя, прашу вас дзеля Бога і ўсеагульнага дабра». Такім чынам, Францыск Скарына быццам заклікаў чытача, у тым ліку свецкага, да дыялогу і дыскусіі, а таксама тлумачэння тэксту Святога Пісання, што было зусім новым падыходам ва ўсходнееўрапейскім рэгіёне і адпавядала навейшым рэнесансным і рэфармацыйным падыходам таго часу.
Дадзеныя матэрыялы маюць надзвычайнае значэнне для ўсведамлення ўсёй выдавецкай канцэпцыі беларускага асветніка. У іх Францыск Скарына выклаў сваё разуменне структуры і зместу біблейскіх тэкстаў, іх узаемасувязь і паслядоўнасць. Прадмова да ўсёй Бібліі, у адрозненне ад перакладзенага асветнікам тэксту Святога Пісання, з’яўляецца аўтарскім творам, у якім беларускі кнігадрукар выказаў свае адносіны да свету, расказаў пра прызначэнне чалавека і грамадства, а таксама значэнне Святога Пісання ў іх развіцці.
Пасля прадмовы да ўсёй Бібліі Францыскам Скарынам прыведзена больш лаканічная прадмова да канкрэтнай кнігі – «Казанне да Першай кнігі Майсеевай, якая называецца Быццё, доктара Францыска Скарыны». Яно ўяўляе сабой не толькі сціслы пераказ зместу кнігі. З улікам складанасці яе ўспрымання, пра што спецыяльна гаворыць і сам асветнік, дадзеная прадмова накіравана на аблягчэнне разумення кнігі. Прычым тлумачэнні Францыска Скарыны прызначаліся не толькі, а магчыма, нават не столькі для высокаадукаванай знаці і духавенства, колькі для «людзей паспалітых», гэта значыць шырокіх пластоў насельніцтва. Дзякуючы выразнай прадмове беларускі асветнік імкнуўся зрабіць даступнымі і зразумелымі складаныя вобразы і сюжэтныя перапляценні Кнігі Быцця, а асабліва яе глыбокі сімвалічны сэнс.
Францыск Скарына быў бліскучым майстрам кнігі. Мы не ведаем, якая мера яго асабістага ўдзелу ў стварэнні гравюр, але несумненна, што цэласная мастацкая задума яго выданняў належыць аднаму чалавеку – беларускаму першадрукару. Афармленне кніг сведчыць пра яго высокі мастацкі густ і пэўнае наватарства, паколькі выкарыстаны комплекс афарміцельскіх прыёмаў уласцівы толькі яго выданням.
З усіх кніг Францыска Скарыны найбольш характэрным з’яўляецца афармленне Кнігі Быцця. Шырока вядомы яе тытульны аркуш, які з’яўляецца тытульным аркушам да ўсіх 23 надрукаваных у Празе кніг Бібліі. Гэта сведчыць пра тое, што Францыск Скарына ўспрымаў дадзенае выданне ў якасці першай кнігі біблейскага збору, які ён выпускаў, нягледзячы на тое што апублікаваў яе толькі на трэці год сваёй выдавецкай дзейнасці. Патрэбна адзначыць, што менавіта Францыск Скарына ўпершыню выкарыстаў тытульны аркуш у славянскіх кнігах кірылічнага шрыфту. На тытульным аркушы Кнігі Быцця перакладчык і выдавец размясціў загаловак да ўсёй Бібліі – «Біблія руская, выкладзеная доктарам Францыскам Скарынам са слаўнага горада Полацка, дзеля ўшанавання Бога і добрага навучання простых людзей». Гэты загаловак быў размешчаны выдаўцом у вытанчана гравіраванай рамцы, якая складаецца з чатырох частак. Вертыкальныя яе часткі запоўнены раслінным арнаментам. У шырокай верхняй частцы ў аправе расліннага дэкаратыўнага арнаменту размешчаны пусты гербавы шчыт. Два гербавыя шчыты знаходзяцца таксама і ў ніжняй частцы тытульнага аркуша: на адным з іх – вядомы сігнет Францыска Скарыны (выява накладзеных адзін на другога сонца і месяца), а на другім – сімвалічная выява або манаграма.
Асобнага тытульнага аркуша для Кнігі Быцця ў выданні беларускага асветніка не было. Тым не менш выхадныя звесткі былі прыведзены ім у адпаведнасці са старажытнай традыцыяй у самым канцы тэксту кнігі: «Тут канец Першай кнігі Майсеевай, якая па-габрэйску называецца Бе-рэшыт, па грэцку і па-лацінску Генезіс, а па-руску Бытья. Божай міласцю цалкам выкладзена і выдрукавана па даручэнні і стараннямі вучонага мужа, доктара лекарскіх навук Францыска Скарыны з Полацка ў вялікім Пражскім месце ў год уцелаўлення Слова Божага тысяча пяцьсот дзевятнаццаты». Тут, як і на тытульным аркушы, аўтар не толькі падкрэслівае сваю вучонасць, але і ўказвае на сваё паходжанне са старажытнага беларускага горада Полацка. У гэтым бачыцца яго патрыятызм, імкненне ўславіць родны горад.
У кнізе маюцца дзве гравюры – «Тройца» (на адвароце тытульнага аркуша) і «Стварэнне свету» (на адвароце восьмага аркуша перад біблейскім тэкстам). Мастацтвазнаўцы лічаць, што ў гравюры «Тройца» Францыск Скарына або мастак, які стварыў выяву, паўтарае распаўсюджаную і папулярную работу Альбрэхта Дзюрэра «Бітва архангела Міхаіла з д’ябламі». Аднак у адрозненне ад Дзюрэра ў кампазіцыю ўведзены трохаблічны Бог – сімвал святла. Такім чынам, падкрэсліваецца барацьба дабра са злом. Беларускі выдавец заўсёды знаходзіць для сваіх кампазіцый неабходны стыль, форму выяўлення думкі. На гравюры «Тройцы» ўверсе ў акружэнні анёлаў сядзіць трохаблічны Бог. Унізе Гаўрыіл з архангеламі вядуць барацьбу з д’ябламі.
Самай характэрнай гравюрай у Кнізе Быцця з’яўляецца «Стварэнне свету», або «Шэсць дзён светабудовы», якая складаецца з шасці асобных фрагментаў. У строгай адпаведнасці са Святым Пісаннем яны паслядоўна адлюстроўваюць шэсць дзён стварэння свету. На гравюры першы дзень – дзень стварэння святла; другі – стварэнне неба і вады; трэці – сушы і раслін; чацвёрты – сонца, месяца і зорак; пяты – рыб і птушак; шосты – звяроў і людзей (Адама і Евы). Фрагменты падзелены між сабой вертыкальнымі і гарызантальнымі палосамі. І ў гэтых палосах, як аправа кожнага фрагмента, змешчаны арнамент з дубовых лістоў. У гравюры чацвёртага дня, дня стварэння нябесных свяцілаў, выява злучаных сонца і месяца ўспрымаецца як сігнет (выдавецкая марка) Францыска Скарыны. Безумоўна, гэта эмблема мела пэўнае сімвалічнае значэнне, паколькі асветнік выкарыстоўваў яе ў афармленні практычна ўсіх сваіх выданняў.
Істотнай часткай мастацкага аздаблення выдання з’яўляецца арнаментыка – застаўкі, віньеткі, канцоўкі, буквіцы. Усё гэта арганічна ўваходзіць у кнігу. Кніга Быцця з’яўляецца адным з двух пражскіх выданняў Францыска Скарыны, у якіх быў выкарыстаны двухколерны друк: для вылучэння загалоўка ўсёй Бібліі на тытульным аркушы выдавец выкарыстоўваў чырвоную фарбу, што значна палепшыла мастацкае афармленне кнігі.
Вядомыя на сённяшні дзень экзэмпляры Кнігі Быцця захоўваюцца ў Расійскай дзяржаўнай бібліятэцы, Расійскай нацыянальнай бібліятэцы, Бібліятэцы Расійскай акадэміі навук, Расійскім дзяржаўным архіве старажытных актаў, Дзяржаўным гістарычным музеі, Дзяржаўным Уладзіміра-Суздальскім гісторыка-архітэктурным і мастацкім музеі-запаведніку, Цюменскім абласным краязнаўчым музеі (усе – Расійская Федэрацыя), Нацыянальнай бібліятэцы Украіны імя У. І. Вярнадскага, Адэскай нацыянальнай бібліятэцы імя М. Горкага, Нацыянальным музеі імя А. Шаптыцкага (усе – Украіна), Ягелонскай бібліятэцы ў Кракаве (Польшча) і Верхнялужыцкай навуковай бібліятэцы ў Гёрліцы (Германія).
Наиболее совершенная, на наш взгляд, методика подсчета была предложена известным российским скориноведом Евгением Львовичем Немировским. Она предусматривает выделение в качестве самостоятельных 23 пражских изданий Ветхого Завета, 21 выпуск в составе так называемой «Малой подорожной книжки» и Апостола. Таким образом, вместе получается 45 изданий. Такой подход, среди прочего, позволяет наиболее полно учесть и описать книжное наследие Франциска Скорины в мире.
Многие книговеды и библиографы, а прежде всего Евгений Немировский и Георгий Голенченко, провели большую работу по описанию всех сохранившихся до нашего времени изданий первопечатника на уровне экземпляра. Однако появление в последние годы новых, неизвестных ранее экземпляров, а также уточнение методологии проведения учета заставляют нас вновь вернуться к этому вопросу.
Для проведения всеобъемлющего анализа проблемы, выявления, учета и обработки книжного наследия белорусского первопечатника в 2015 г. Национальная библиотека Беларуси инициировала научно-исследовательскую работу «Книжное наследие Франциска Скорины в мире: учет и библиографическое описание». Важнейшими задачами этого исследования стали поиск, выявление и экспертное исследование книжных и рукописных собраний, отбор оригинальных изданий Франциска Скорины; анализ публикаций на предмет выявления сведений о выпусках белорусского первопечатника, а также рукописные списки из печатных книг; учет экземпляров в электронных библиотеках и коллекциях зарубежных стран; выявление и изучение копий изданий Франциска Скорины (электронных копий, ксерокопий, микрофильмов и др.); библиографическое описание копий всех известных изданий и рукописных списков из них; включение сведений о книжном наследии Франциска Скорины в электронный каталог и электронную библиотеку Национальной библиотеки Беларуси, электронный ресурс национальной библиографии.
В соответствии с выбранной методологией на сегодняшний день выявлены 520 печатных экземпляров и 45 рукописных списков книг Франциска Скорины, которые хранятся в государственных и частных собраниях Беларуси, Великобритании, Германии, Дании, Литвы, Польши, России, Словении, США, Украины, Чехии. Большинство изданий первопечатника сегодня хранятся в тех странах, для жителей которых Франциска Скорина и выпускал их – в Беларуси, России и Украине. Благодаря работе сотрудников библиотек, музеев, архивов, научных и учебных заведений до нашего времени удалось сберечь значительную часть наследия просветителя.
The book origins from the Hebrew Holy Scripture (Tanakh), where it is called תְּהִלִּים (Tehilim) meaning “praises” and is placed in the third part – Ketuvim. While preparing the Greek translation (Septuagint) the book was named “psalms” (Greek: Ψαλμοί) and this name was taken by the majority of other languages (for example, English). The Slavic people called this book Psalter (Church Slavonic: Ψалтирь) in accordance with the name of a musical instrument “psaltery”.
In Belarusian lands this book was widely used not just for clerical needs but also for studying and religious-moral upbringing. Probably, such popularity of this book became the reason why Francysk Skaryna chose it as his first edition. On the example of such book it was easy to determine whether his publications would be appreciated by the public. In connection with that he paid close attention to the preparation of this edition.
Thus, Belarusian book printing started from very popular edition – Psalter – one of the most respected and emotionally exalted books of the Bible. It opened a wholes series of biblical editions that were prepared and released by Francysk Skaryna in 1517–1519 and laid basis for Belarusian book printing.
The date the book was released (or, rather, sent to the printer’s) is known precisely as the publisher indicated it in the edition – August 6, 1517. This date is considered the beginning of the Belarusian book printing.
In the Introduction to this book one may read about the importance Francysk Skaryna attributed to the first edition of the Psalter. The enlightener points out that “the Psalter is the only book that includes all these things, teaches and preaches them. For the psalms that it contains are like depository of all spiritual riches”. In poetic form he proves that each and everyone needs Psalter.
Understanding the exceptional meaning of the Psalter for educational and religious purposes, the first printer said, “So I, Francysk son of Skaryna from Polack, doctor of medical sciences, seeing a great virtue in such a small book, ordered to print the Psalter with Ruthenian letters (thus Skaryna calls words of the Old Belarusian language – A.S., H.K.) in Slavonic language first of all for the honor of God in Trinity united, His Most Holy and Blessed Mother Virgin Mary and all the God’s saints, and then for common good because I was born among these people by the grace of God”. Here, among other things, we see one of the first patriotic statements about native people and their language in the Belarusian writing.
Besides considerations on lofty mission of the Psalter, Francysk Skaryna describes major techniques of producing a book, tells about the system of references used in it, about glosses on the margins containing explanations of words unknown to readers.
The mere fact that the edition of a biblical book contained an authorial foreword emphasized its innovatory character. However, the aspiration of Francysk Skaryna to make the book understandable and comprehensible for common people makes the whole thing even more remarkable.
The larger part of the first Belarusian edition is occupied by the biblical text translated into Church Slavonic language. Basing on the analysis of its content one may conclude that the book released by Skaryna is a so-called Simple Psalter. The edition includes 151 psalms divided into 20 kathismas. They are added by several biblical songs and prayers of the Old and New Testaments.
The edition finishes with a traditional colophon or afterword where publisher’s imprints are given. They are placed on the front side of 142nd sheet and are emphasized with artistic organization of the text. The reverse side of a sheet is left blank.
Since it was the first publishing experience of Francysk Skaryna, the given edition slightly differed from his following books. It had smaller type page: 146х85 mm, while the size of the type page in other Prague editions was 161х106 mm. As a result, a page of the Psalter edition contained only 20 lines, while the successive editions had room for 22. The sheets were numbered at the bottom of a page, not at the top as in later editions. Obviously, Skaryna was looking for more perfect artistic form, which would correspond to his authorial conception. His efforts succeeded, none of the previous Cyrillic editions had so rich and perfect artistic decoration as those released by the Belarusian first printer.
The Psalter was printed in traditional quarto format that later became traditional for all Skaryna’s Prague editions. The edition consists of 142 sheets (283 pages) divided into 17 eight-page and one six-page gatherings. This is the biggest Prague edition in terms of size. There is a mistake in the sheets numbering: sheet 38 is numbered as “30”. The Psalter is the only Francysk Skaryna’s Prague edition that was printed using paper with watermarks. The Psalter is a monochrome edition: black text and engravings on the white ground. Starting from the Psalter, Skaryna didn’t use traditional for Cyrillic books carry-over words (repetition of first letters or words of the next page in the end of the previous one) and signatures (sheets numbering by gatherings).
The artistic decoration of the book included two engravings. The first of them – “King David, the kneeler” – was used twice. On the title sheet under the engraving the title of the book is placed, “Songs of King David, called Psalter”. In the second case the engraving is placed next to the first eight lines of the text opening the first psalm, in the place where usually capital letter is placed. Earlier it was considered that this page is the back of a title sheet. This was connected with the wrong (reverse) placement of a sheet after restoration in the only known copy.
Probably, the Prague edition of the Psalter was very popular and became rare during the lifetime of the publisher. In connection with this after his return to the Grand Duchy of Lithuania and opening of typography in Vilna Francysk Skaryna first of all republished the Psalter, which formed basis of so-called “Little Travel Book”. That is why it’s safe to say that the endeavour of Francysk Skaryna did not go unnoticed, which inspired him for continuation of his publishing activity.
Thus, the Prague Psalter is the rarest of all the books released by Francysk Skaryna. Moreover, both extant copies are not full: the copy form the collection of the National Library of Russia lacks the last sheet and the one from the collection of the State Historical Museum – the first sheet.
Дата выхода в свет (или, скорее, подписания книги в печать) точно известна, так как издатель засвидетельствовал ее в самом издании – 6 августа 1517 г. Именно эта дата считается сегодня началом белорусского книгопечатания.
О том, какое значение придавал сам Скорина первому изданию Псалтири, можно прочитать в предисловии к этой книге. Белорусский просветитель отмечает, что «Псалтирь же единственная содержит в себе все эти вещи, и всем учит, и все проповедует. Ибо псалмы в ней как хранилище всех духовных сокровищ…». В поэтической форме он доказывает, что Псалтирь нужна всем и каждому.
Понимая исключительное значение Псалтири для просветительских и религиозных целей, белорусский первопечатник постановил: «И я, Франтишек, Скоринин сын, из Полоцка, в лекарских науках доктор, видя такую пользу в такой малой книге, повелел печатать Псалтирь рускими словами (так Скорина называет слова старобелорусского языка. – А. С., Г. К.) на славянском языке – прежде всего для почтения и прославления Бога, в Троице единосущного, и Его Пречистой Матери, Марии, и всех небесных чинов и святых Божиих, а затем ради всеобщего добра – прежде всего потому, что милостивый Бог явил меня на свет из этого народа». Среди прочего здесь мы встречаемся с одним из первых в отечественной письменности патриотическим высказыванием о родном народе и его языке.
В предисловии к изданию кроме рассуждений о высоком предназначении Псалтири Франциск Скорина весьма конкретно пишет об основных приемах издания книги, рассказывает о системе отсылок, принятой в ней, глоссах на полях, в которых помещены пояснения слов, которые могут быть непонятны читателю.
Появление в издании библейской книги авторского предисловия являлось новаторством. Однако еще большего внимания заслуживает стремление Франциска Скорины сделать книгу понятной и доступной «посполитым» (простым, обычным) людям – широким кругам населения.
Основной объем первого белорусского издания составляет текст ветхозаветной книги, который приведен на церковнославянском языке. Из анализа содержания книги можно заключить, что она является так называемой простой Псалтирью. Издание включает 151 псалом, которые распределены на 20 кафизм. Их дополняют некоторые библейские песни и молитвы Старого и Нового Заветов.
Завершается издание традиционным колофоном, или послесловием, в котором приводятся выходные сведения. Они располагаются на лицевой стороне 142-го листа и выделены при помощи художественной организации текста. Оборотная сторона листа оставлена чистой.
Поскольку это была первая попытка издательской деятельности Франциска Скорины, то данное издание несколько отличалось визуально от всех последующих. Так, оно имело несколько меньшую полосу набора – 146х85 мм, тогда как во всех остальных пражских изданиях – 161х106 мм. В результате на странице Псалтири помещались только 20 строк, а в последующих изданиях их было уже 22. Листы нумеровались внизу страницы, а не сверху, как на более поздних изданиях. Очевидно, что Скорина находился в состоянии поиска наиболее совершенной художественной формы, которая бы соответствовала его авторскому замыслу. Итог этих стараний был достойным: ни одно из предыдущих кириллических изданий не имело такого богатого и совершенного художественного оформления, как издания белорусского первопечатника.
Псалтирь напечатана форматом в четвертую долю листа. В дальнейшем он станет традиционным для всех пражских изданий Франциска Скорины. Объем Псалтири составляет 142 листа (283 страницы текста), которые разделены на 17 восьмилистных и одну шестилистную тетради. Из пражских книг по объему это самое большое издание. В нумерации листов, что будет встречаться и в некоторых иных изданиях белорусского первопечатника, сделана ошибка: лист 38 пронумерован как 30. Псалтирь – это единственное пражское издание Франциска Скорины, в котором использована бумага с филигранями. Книга напечатана одной краской, черный текст и гравюры – на белом поле листа. Начиная с Псалтири, в изданиях Скорины не встречаются традиционные для кириллических книг кустоды (повторения первых букв или слов следующей страницы в конце предыдущей) и сигнатуры (счет листов по тетрадям).
Художественное убранство книги включает две гравюры. Первая из них – «Царь Давид, коленопреклоненный» – использована дважды. На титульном листе под этой гравюрой помещено название книги «Песни царя Давида, которые называются Псалтирь». Во втором случае она находится рядом с первыми восемью строками текста, открывающими первый псалом, в том месте, где обычно размещается заглавная литера. Ранее предполагалось, что данная страница является оборотом титульного листа. Это было связано с неправильным (обратным) расположением листа после реставрации в единственном известном экземпляре.
На обороте титульного листа помещена еще одна гравюра – так называемое генеалогическое древо (родословие) Иисуса Христа с подписью: «Это есть корень Иессеев, с него же произошли царь Давид и Соломон, и иные цари Израиля, и Господь наш Иисус Христос». Она занимает почти весь лист и в настоящее время известна только в единственном экземпляре, хранящемся в Российской национальной библиотеке.
Кроме крупных гравюр книга украшена двумя заставками. В начале предисловия, всех псалмов, песен и молитв, а также на титульном листе помещены гравированные по дереву и заключенные в прямоугольные рамки инициалы разных размеров и рисунков, всего – 167 оттисков с 39 досок.
Именно в этой книге читатели впервые увидели знаменитый шрифт Франциска Скорины, которым напечатаны все его пражские издания. Исследователи полагают, что он восходит к белорусскому полууставу, однако имеет существенные уникальные особенности. Графика некоторых литер его шрифта не имела до тех пор аналогов, это буквы «ч», «ж», «ю». От рукописных шрифтов рисунок литер отличается тем, что вертикальные штрихи букв располагаются перпендикулярно, а не с наклоном, как в рукописных книгах. Наклонные и курсивные шрифты Франциск Скорина не применял, хотя, несомненно, был с ними знаком. Шрифт первых белорусских изданий является важным и выдающимся явлением типографского искусства. Скорина мог быть создателем шрифта, национального по своей сути. Его невозможно изобрести, не являясь носителем языка и местной рукописной традиции. Вероятно, белорусский первопечатник мог обратиться к граверу для изготовления литер, заказать матрицы и сам шрифт, предоставив мастерам свои рисунки букв.
Вероятно, пражское издание Псалтири оказалось чрезвычайно востребованным и уже при жизни белорусского первопечатника стало редким. В связи с этим сразу же после возвращения в Великое княжество Литовское и основания типографии в Вильне Франциск Скорина первым же делом снова издал Псалтирь, которая составляет основу так называемой «Малой подорожной книжки». Потому уверенно можно говорить, что начинание белорусского первопечатника не осталось незамеченным, и это вдохновило его на продолжение своей издательской деятельности.
Таким образом, пражская Псалтирь – самая редкая из всех книг Франциска Скорины. Причем оба сохранившихся до наших дней экземпляра являются неполными: в книге из собрания Российской национальной библиотеки отсутствует последний лист, а в издании из коллекции Государственного исторического музея – первый.
=====
The article is devoted to the first exactly dated edition, "The Apostle" by F. Skaryna, printed in the Grand Duchy of Lithuania. Th e book was published in March 1525. Th e content and structure, artistic decoration and printing publication’s implementation are considered.
Роль белорусского фактора в истории создания и распространения латгальского учебного книгоиздания нам кажется весьма существенной. Некоторые из авторов первых латгальских учебников были уроженцами Беларуси (например, Т. Кучинский), получили образование и трудились в Беларуси до переезда в Латгалию (например, М. Рот). Первые латгальские Буквари были изданы в столице белорусско-литовского государства – Вильне, а после также в белорусских типографиях в Могилеве и Полоцке. Лишь со второй половины 19 в. Буквари на латгальском письменном языке начинают издаваться собственно в Латгалии. На протяжении всего 19 – начала 20 в. развитие учебной книжности в Латгалии происходило под контролем администрации Витебской губернии и Виленского генерал-губернаторства. Крайне важную роль в создании первых латгальских Букварей сыграли преподаватели и выпускники Виленской и Полоцкой академий, Краславской семинарии и других учреждений, самым тесным образом связанных с Беларусью.
Как и белорусские издания, латгальские Буквари имели малый (карманный) формат и, обычно, небольшой объем. В отличие от латышских изданий из Курляндии и Лифляндии, они издавались не готикой, а распространенной в ВКЛ антиквой. Следует отметить и еще одну общую черту: первые Буквари на латгальском и белорусском языках издавались латинским шрифтом на основе правил польской латиницы и лишь в начале 20 в. оба народа окончательно перешли на национальные нормы латиницы, в которых для передачи специфических звуков использовались знаки с диакритикой (например, «SZ» перешло в «Š», «CZ» – в «Č» и т.д.).
Все латгальские Буквари того времени были построены на основании так называемого буквослагательного метода, распространенного в учебной практике Беларуси, Латвии, Литвы, Польши и других стран. Конечно же, белорусские и латгальские Буквари роднило содержание: их основу составляли религиозные тексты (Катехизис, молитвы, поучения и пр.). В этом отношении они были похожи друг на друга значительно больше, чем на Буквари иных народов.
Первые учебники создавались католическими священниками, преимущественно монахами-иезуитами из Вильны и Полоцка. Вероятно, авторы-иезуиты благополучно усвоив практику педагогической работы и учебного книгоиздания в ВКЛ, активно внедряли ее в отношении населения Латгалии. В дальнейшем практику работы иезуитов переняли базилиане, миссионеры и пиары из Витебской и Виленской губерний.
После восстания 1830–1831 гг. царская власть начала ограничивать влияние католической церкви на просвещение населения как в Беларуси, так и в Латгалии, а после восстания 1863–1864 гг. и вовсе был взят курс на массовую русификацию населения «Северо-Западного края» Российской империи. Для белорусов, латгальцев, латышей, литовцев и иных жителей края настойчиво предлагалось обучение исключительно на русском языке. И лишь в начале 20 в., когда был снят запрет на развитие национальной письменности, белорусские и латгальские Буквари вышли из подполья и начали издаваться официально. С этого времени их пути идут самостоятельно, хотя во многом параллельно.
И все же понимание общности истории наших культур имеет огромное значение именно сегодня, ведь оно не только свидетельствует о имеющемся опыте конструктивного и плодотворного взаимодействия на протяжении многих веков, но и является почвой для развития сотрудничества в настоящее время.
Франциск Скорина является, вероятно, самым ярким и наиболее известным творцом белорусской культуры, способным представить ее во всей многогранности и полноте. Это в самом деле человек-энциклопедия и универсальная личность. Его талант проявлялся буквально во всем: белорусский и восточнославянский первопечатник, издатель, переводчик Библии на родной язык, писатель, философ-гуманист, теолог, ученый, врач, ботаник, общественный деятель, предприниматель…
Нашему современнику сложно даже представить, каким образом эти абсолютно разные ипостаси сочетались в лице одного человека. Как во времена Скорины, так и сегодня наличие такого многостороннего таланта является большой редкостью. Однако, только благодаря своим чрезвычайным способностям Франциск Скорина совершил настоящую культурную революцию, открыл перед нашими предками пространство новых возможностей и путей дальнейшего развития, ни много ни мало — изменил вселенную белорусов.
Франциск Скорина первым из восточных славян выдал книгу печатным способом и сделал книжное слово (а через него и все знания человечества) доступным для "люда посполитого", это значит для всех и для каждого. Этим самым была открыта новая эпоха в культурном развитии нашего народа. Именно потому белорусского первопечатника называют настоящим великаном эпохи Возрождения.
При всем этом Скорина всегда оставался патриотом своей земли. Для него образ полноценного гражданина неразрывно связан с наличием патриотичного чувства, любви к родной земле. В своих работах Скорина утверждает право людей гордиться и любить свою отчизну, выступает за равенство всех народов между собою и за ценность каждого из их отдельно. Выполняя свой собственный завет славный полочанин в каждой со своих книг обязательно подчеркивал собственное происхождение и из неизменным уважением к родному месту отмечал, что книга “изложена доктором Франциском Скориной со славного города Полоцка”.
Интеллектуальный посыл нашего первопечатника был направлен на все сословия белорусского общества 16-го столетия. И при всем этом высказанные просветителем взгляды и мысли остаются чрезвычайно актуальными и важными даже сегодня — спустя 500 лет после их появления.
Дата выхаду ў свет (ці, хутчэй, падпісання кнігі ў друк) дакладна вядома, бо выдавец засведчыў яе ў самім выданні – 6 жніўня 1517 г. Менавіта гэта дата лічыцца сёння пачаткам беларускага кнігадрукавання.
Пра тое, якое значэнне надаваў сам Скарына першаму выданню Псалтыра, можна прачытаць у прадмове да гэтай кнігі. Беларускі асветнік адзначае, што «Псалтыр жа адзіны змяшчае ў сабе ўсе тыя рэчы, і ўсім навучае, і ўсе абвяшчае. Бо псалмы ў ім нібы сховішча ўсіх найкаштоўных скарбаў…». У паэтычнай форме ён даказвае, што Псалтыр патрэбны ўсім і кожнаму.
Разумеючы выключнае значэнне Псалтыра для асветніцкіх і рэлігійных мэт, беларускі першадрукар пастанавіў: «І я, Францішак, Скарынаў сын, з Полацка, у лекарскіх навуках доктар, бачачы такую карысць ад такой малой кнігі, загадаў друкаваць Псалтыр рускімі словамі (так Скарына называе словы старабеларускай мовы) на славянскай мове – найперш дзеля ўшанавання і праслаўлення Бога, у Тройцы адзінасутнага, і Яго Прачыстай Маці, Марыі, і ўсіх нябесных чыноў і святых Божых, а затым дзеля ўсеагульнага дабра – перадусім таму, што міласцівы Бог пусціў мяне на свет з гэтага народа». Сярод іншага тут мы сустракаемся з адным з першых у айчыннай пісьменнасці патрыятычным выказваннем пра родны народ і яго мову.
У прадмове да выдання акрамя разважанняў пра высокае прызначэнне Псалтыра Францыск Скарына вельмі канкрэтна піша пра асноўныя прыёмы выдання кнігі, расказвае пра сістэму спасылак, што прынята ў ёй, глосы на палях, у якіх размешчаны тлумачэнні слоў, якія могуць быць незразумелы чытачу.
З’яўленне ў выданні біблейскай кнігі аўтарскай прадмовы з’яўлялася наватарствам. Аднак яшчэ большай увагі заслугоўвае імкненне Францыска Скарыны зрабіць кнігу зразумелай і даступнай «паспалітым» (простым, звычайным) людзям – шырокім колам насельніцтва.
Асноўны аб’ём першага беларускага выдання складае тэкст старазапаветнай кнігі, які прыведзены на царкоўнаславянскай мове. З аналізу зместу кнігі можна заключыць, што яна з’яўляецца так званым простым Псалтыром. Выданне ўключае 151 псалом, якія размеркаваны на 20 кафізмаў. Іх дапаўняюць некаторыя біблейскія песні і малітвы Старога і Новага Запаветаў.
Завяршаецца выданне традыцыйным калафонам, ці пасляслоўем, у якім прыводзяцца выхадныя звесткі. Яны размяшчаюцца на першай старонцы 142-га аркуша і выдзелены пры дапамозе мастацкай арганізацыі тэксту. Адваротны бок аркуша пакінуты чыстым.
Паколькі гэта была першая спроба выдавецкай дзейнасці Францыска Скарыны, то дадзенае выданне некалькі адрознівалася візуальна ад усіх наступных. Так, яно мела некалькі меншую паласу набору – 146х85 мм, тады як ва ўсіх астатніх пражскіх выданнях – 161х106 мм. У выніку на старонцы Псалтыра змяшчаліся толькі 20 радкоў, а ў наступных выданнях іх было ўжо 22. Аркушы нумараваліся ўнізе старонкі, а не зверху, як на больш позніх выданнях. Відавочна, што Скарына знаходзіўся ў стане пошуку найбольш дасканалай мастацкай формы, якая б адпавядала яго аўтарскай задуме. Вынік гэтых старанняў быў годным: ні адно з папярэдніх кірылічных выданняў не мела такога багатага і дасканалага мастацкага афармлення, як выданні беларускага першадрукара.
Псалтыр надрукаваны фарматам у чацвёртую долю аркуша. У далейшым ён стане традыцыйным для ўсіх пражскіх выданняў Францыска Скарыны. Аб’ём Псалтыра складае 142 аркушы (283 старонкі тэксту), якія раздзелены на 17 васьміаркушных і адзін шасціаркушны сшыткі. З пражскіх кніг па аб’ёме гэта самае вялікае выданне. У нумарацыі аркушаў, што будзе сустракацца і ў некаторых іншых выданнях беларускага першадрукара, зроблена памылка: аркуш 38 пранумараваны як 30. Псалтыр – гэта адзінае пражскае выданне Францыска Скарыны, у якім выкарыстана папера з філігранямі. Кніга надрукавана адной фарбай, чорны тэкст і гравюры – на белым полі аркуша. Пачынаючы з Псалтыра, у выданнях Скарыны не сустракаюцца традыцыйныя для кірылічных кніг кустоды (паўторы першых літар ці слоў наступнай старонкі ў канцы папярэдняй) і сігнатуры (падлік аркушаў па сшытках).
Мастацкае аздабленне кнігі ўключае дзве гравюры. Першая з іх – «Цар Давыд, укленчаны» – выкарыстана двойчы. На тытульным аркушы пад гэтай гравюрай размешчана назва кнігі «Песні цара Давыда, якія называюцца Псалтыр». У другім выпадку яна знаходзіцца побач з першымі васьмю радкамі тэксту, што адкрываюць першы псалом, у тым месцы, дзе звычайна размяшчаецца вялікая літара. Раней лічылася, што дадзеная старонка з’яўляецца адваротам тытульнага аркуша. Гэта было звязана з няправільным (адваротным) размяшчэннем аркуша пасля рэстаўрацыі ў адзіным вядомым экзэмпляры.
Акрамя буйных гравюр кніга аздоблена дзвюма застаўкамі. У пачатку прадмовы, усіх псалмоў, песень і малітваў, а таксама на тытульным аркушы змешчаны гравіраваныя па дрэве і заключаныя ў прамавугольныя рамкі ініцыялы розных памераў і малюнкаў, усяго – 167 адбіткаў з 39 дошак. Так, выкарыстоўваліся адбіткі дошак з наступнымі ініцыяламі: «В» – 11 разоў, «Б» – 15, «Г» – 10, «П» – 9. Усе яны аздоблены ўнутры рамкі раслінным арнаментам. Пры гэтым выявы літар «Г» і «В» выкарыстаны ў чатырох варыянтах, а літар «П», «Х» і «И» ў трох варыянтах. Многія адбіткі літар з гэтых дошак неаднаразова сустракаюцца ў наступных пражскіх выданнях Бібліі. У асноўным яны выкананы белым штрыхом па чорным фоне.
Менавіта ў гэтай кнізе чытачы ўпершыню ўбачылі вядомы шрыфт Францыска Скарыны, якім надрукаваны ўсе яго пражскія выданні. Даследчыкі лічаць, што ён бярэ пачатак ад беларускага паўустава, аднак мае істотныя ўнікальныя асаблівасці. Графіка некаторых літар яго шрыфту не мела да таго часу аналагаў, гэта літары «ч», «ж», «ю». Ад рукапісных шрыфтоў малюнак літар адрозніваецца тым, што вертыкальныя штрыхі літар размяшчаюцца перпендыкулярна, а не з нахілам, як у рукапісных кнігах. Нахіленыя і курсіўныя шрыфты Францыск Скарына не ўжываў, хоць, безумоўна, быў з імі знаёмы. Шрыфт першых беларускіх выданняў з’яўляецца важнай і выдатнай з’явай друкарскага мастацтва. Скарына мог быць стваральнікам шрыфту, нацыянальнага па сваёй сутнасці. Яго нельга вынайсці, не з’яўляючыся носьбітам мовы і мясцовай рукапіснай традыцыі. Напэўна, беларускі першадрукар мог звярнуцца да гравёра для вырабу літар, заказаць матрыцы і сам шрыфт, даўшы майстрам свае малюнкі літар.
Напэўна, пражскае выданне Псалтыра было надзвычай запатрабаваным і ўжо пры жыцці беларускага першадрукара стала рэдкім. У сувязі з гэтым адразу ж пасля вяртання ў Вялікае Княства Літоўскае і заснавання друкарні ў Вільні Францыск Скарына перш-наперш зноў выпусціў Псалтыр, які складае аснову так званай «Малой падарожнай кніжкі». Таму ўпэўнена можна гаварыць, што пачынанне беларускага асветніка не засталося незаўважаным, і гэта натхніла яго на працяг сваёй выдавецкай дзейнасці.
Такім чынам, пражскі Псалтыр – самая рэдкая з усіх кніг Францыска Скарыны. Прычым абодва экзэмпляры, што захаваліся да нашых дзён, з’яўляюцца няпоўнымі: у кнізе са збору Расійскай нацыянальнай бібліятэкі адсутнічае апошні аркуш, а ў выданні з калекцыі Дзяржаўнага гістарычнага музея – першы.